ДОРОГА В ПУСТЫНЮ.

ЧЕРНАЯ ПУСТЫНЯ.

У ИСТОКА.
Глава 1.
ТРЕТИЙ ХРАНИТЕЛЬ.
©Араханна

Истину находят в кувшине с вином,
блаженных встречают среди полевых цветов.
Даже самое возвышенное нельзя отделить от обыденного.
Хун Цзычен

Сколько себя помню – всю юность прожила в ожидании Знамения. Отец с малых лет мне рассказывал о том, какое почетное бремя лежало когда-то на плечах его деда, что был одним из Последних Хранителей, а затем его матери, о том, как он мечтал принять это бремя сам.
Природа людей такова, что в детях своих мы видим продолжение себя. Мы не любим, когда они выбирают свою дорогу. Не любим потому, что боимся? Возможно.
Скажу лишь, что все моё детство прошло в немного иной атмосфере, чем у многих. Все детство и юность меня готовили. Готовили так, словно я – будущая монаршая особа.
Своего Знамения отец не дождался, дожив до глубокой старости. И вот, когда я слышу и вникаю в хриплую и отрывистую, без сомнения, последнюю речь в его жизни, я понимаю, что теперь Знамение – это моя судьба.

- В незапамятные времена, - эта его история каждый раз начиналась одинаково. Именно с этих слов, - Еще,  когда люди почитали светила дня и ночи как богов, они осознали всю мощь Истины.
Искали Новое Знание, проверяли его достоверность, записывали и хранили, как зеницу ока.
Не было ничего важнее, чем собрать все знания воедино и поставить их на служение будущим поколениям. Река Времен текла своим чередом, и Истинные знания копились и приумножались.
Однако стали приумножаться и ложные знания. Ересь.
На заре идеологических разногласий и родился Орден. Посвященные видели в Истине не только абсолютную ценность, как практическую, так и духовную; они видели в ней абсолютное начало. Столп Бытия и Непреложный Закон. Для них - Истина выше этических соображений. Почему?
Потому что зло и добро – это словно черное и белое. Добавишь белого в черный – он станет серым. Добавишь черного в белый – он так же станет серым. Истина же имеет разные грани. В ней есть и зло и добро, поэтому она – исток всего.
Из века в век, из тысячелетия, в тысячелетие Посвященные отделяли зерна от плевел, несли свет Истины, охраняя его. Но мир, раздираемый войнами и пороками, отвернулся от Истины, и орден пришел в упадок. Мой дед был из тех, кто видел, как рушится то, что веками строилось и тщательно оберегалось. До самой смерти в его глазах, казалось, не угасла та ярость, с которой он смотрел, как горят архивы, и знания тысяч веков превращаются в пепел. В абсолютной преданности Истине он воспитал мою мать, а затем и меня. Теперь я старик и скоро меня навсегда обнимет тьма. А ты, дочь моя, останешься здесь и будешь ждать Знамения. Чтобы стать одной из тех, кто возродит Орден. Подойди ко мне, дитя. Видишь этот ключ? Это - символ избранника Истины. Таких ключей издревле пять. Пять ключей - пять Хранителей. Хранитель - это бремя, что ложится на плечи тех, кто сможет его нести. Запомни, дитя, слабый духом, умом и волей никогда не обретет бремя. Так было и так должно быть всегда. Нас остается все меньше. Уже два Хранителя ушли в вечность, не выбрав преемника. Мне посчастливилось в отличие от них... Я знаю, что смогу тебе доверить свое наследие.

Он умер, так и не успев мне сказать, какого именно Знамения я должна ждать, возможно, всю свою жизнь.
Но Истину нельзя убить. Нельзя спрятать навсегда от глаз. И однажды я поняла, что время пришло.
С тех пор, как не стало отца, минуло пять лет. В тот день пришел гонец с печальной вестью. В маленьком мельхиоровом тубусе, что передал гонец, помимо официального послания содержался ключ. Это означало одно: один из оставшихся троих Хранителей, ушел в вечность, не оставив преемника. Мне, как преемнику Бартоломео Лавейна, следовало явиться на ритуал прощания и вернуть в последнюю обитель Истины ключ, который остался без хозяина.
Башня обсерватории наполнилась гулом быстрых и тяжелых шагов по кованой винтовой лестнице. Араханна остановилась у тяжелой двери и перевела дыхание. Бессонные ночи в кабинете отца дали о себе знать: её немилосердно лихорадило. Впрочем, в обсерватории всегда было прохладно, особенно к зиме.
Дверь со скорбным скрипом нехотя отворилась. Предрассветное небо было серо-зеленым, тяжелым. Казалось, оно вот-вот обрушится на этот мир и камня на камне не оставит от городов, деревень... От всего рукотворного. Да и от самих людей тоже. Бледные звезды все еще были различимы на  тусклом небе. Невольно засмотревшись на небо, Анна вспомнила, как в детстве отец показывал ей карту созвездий, и как они искали на небе эти самые созвездия.

Отец говорил, что звезды, под которыми родился человек ли, эльф или гигант - это, своего рода, карта его судьбы. Рожденная под знаком камня она не понимала, чего в этом хорошего. Знак камня не сулит мудрости или успеха его обладателю. Не сулит богатства. И счастья тоже не сулит...

«...Из камня строят крепости. Камень - опора. Защита. Стена. Ты видела алмазы? Нет ничего крепче алмазов, дитя. Теперь вспомни Черный камень - источник энергии, сколь смертоносной, столь и созидающей. Хоть непросто его разрушить, но ему можно придать форму. Такую, которую тебе захочется. Нужно только стать умелым "ювелиром"...»
Зал обсерватории, разумеется, был круглым. И на равном расстоянии друг от друга на стенах висели гобелены с изображениями всех двенадцати созвездий.
Анна медленно подошла к гобелену с изображением созвездия камня, аккуратно, боясь даже вздохнуть, отодвинула тяжелую пыльную ткань. За куском ткани в холодном камне был вырезан рунический круг. То был особый тайник, который могла открыть только она.
Отец с детства обучал её магии. Он был из тех, кто не отделял светлые техники от темных. Запретные от тех, что общество кое-как терпело за их полезностью. Одной из таких техник была магия крови: умение "разговаривать" с кровью, словно с чем-то разумным, использовать её силу для совершения различных ритуалов которые, в большинстве своем, вызывали у людей страх.
Маленький кинжал хищно вгрызся в тонкую полупрозрачную кожу ладони, порез стал медленно заполняться кровью. Араханна прислонила руку к руническому кругу - вязь, словно насыщаясь кровью, стала неторопливо озаряться красным свечением. Когда последняя руна обагрилась, камень, в котором был вырезан круг, словно растворился в пустоте, открывая небольшую нишу.
Анна извлекла оттуда крохотный ларец и открыла. В бордовом бархате покоился ключ Третьего Хранителя.



КОЧЕВНИЦА. ЧЕТВЕРТЫЙ ХРАНИТЕЛЬ.
©Дазира

Старая заброшенная конюшня, расположенная на пустыре, далеко за стоянкой кочевников, в этот вечер таинственно поблескивала бликами костра в провалах окон. Гул, от которого дрожали ее стены, нельзя было назвать шумом, скорее,  это была диковатая музыка думбеков.
Внутри кружком расположились четверо парней и три девушки. Два загорелых кочевника ловко постукивали ладонями по думбекам, одна из девушек извивалась в неспешном танце в центре конюшни, грациозно переставляя босые маленькие ступни на натянутой бычьей коже большого танцевального барабана.

- Айяя, Лила, айяяя... – протяжно подхватывали подружки очередное движение, а Лила, переступала, прогибаясь, словно травинка под ветром, томно улыбалась, и барабан под ее ногами стонал чуть слышно и монотонно. Блики от открытого очага падали на ее черные распущенные волосы, которые кружились за ней по воздуху, словно медленный вихрь. Наконец, изогнувшись так, что черные пряди закрыли пятки, Лила ловко шагнула с барабана под затихающие думбеки и одобрительные крики друзей.

- Зира, эй! – один из барабанщиков прижал ладонь, успокаивая затихающую вибрацию думбека и приглашающе кивнул одной из фигурок. Та, засмеявшись, вскочила, скидывая тяжелое покрывало, и осторожно вспрыгнула на помост.  Замерла стройной свечкой и обвела всю компанию озорными глазами. Все в предвкушении зашевелились, посмеиваясь, словно уже зная, что сейчас будет что-то забавное. Повисла тишина, молчали думбеки, потрескивали угли...
Девчонка осторожно согнула одну ногу и почесала ее пальцами вторую коленку. Раздались смешки. От неожиданности потеряв равновесие, Зира уронила ногу на барабан, одновременно сдергивая с плеч легкий синий шарф. Барабан громко и грозно бухнул. Вторая нога тут же стукнула рядом, неловко наступая на спущенный шарф, девчонка поспешно подпрыгнула, подхватила ткань и подбросила вверх... Шарф развернулся невесомым облаком над головой, все замерли. И... началась.
Ловкие ноги застучали быстро, закрутились на месте, раскручивая бешеный ритм, барабан гудел, думбеки один за другим подхватили стремительные удары пяток... Шарф метался вокруг танцорки синим огнем, иногда открывая азартные глаза и счастливую улыбку, зрители загомонили, весело покрикивая на каждом прыжке, с замершим сердцем ожидая оглушительного «бооом».
Конечно, никто не услышал, как рассохшаяся покосившаяся дверь распахнулась. Полноватая тетка пробралась к веселой компании и, случилось невероятное – она смогла переорать весь этот гам и грохот.

- ДАЗИРА Ль САМИ!!!
И все кончилось...

- Айяй, беда нашим сединам, позор роду... Воистину истощилась кровь, гнилое потомство, печаль души... Ооой, мать зачала тебя в полнолуние, бесам на потеху!

- Тетя Руза, что случилось-то? – тоскливо прервала поток стенаний Дазира, плетясь за теткой и кутаясь в покрывало.

- Ай, тебе, бесстыжая, что за дело, только танцевать горазда! Известие пришло, черная птица принесла.

- Ритуал прощания? – оторопело остановилась недавняя танцорка и потрясла головой, - Что ты несешь тетечка Руза? Кроме нас ведь только двое осталось...
Железная лапа тетки схватила ее за плечо и поволокла к шатрам.

- Танцуй, блудница, танцуй. Что тебе до долга крови? – яд тетки мог убить скорпиона, но Дазира давно выработала иммунитет, - Вот оно так, времена потерь. Проклятье на Ордене, еще один погиб без преемника.
В шатре было душно и пахло зельем для обработки шкур и красками.

... – Дазира Эль Сами... Судьба не послала  мне наследников, а ты всегда была отрадой души, но не опорой.
Дазира сидела с совершенно обреченным видом. Впрочем, пассивная покорность судьбе была скорее маской.

-... но мне ничего не остается, как положится на память крови, которая рано или поздно проснется в тебе. Знай же, милая, твоя жизнь изменится сегодня, хочешь ты этого, или нет. Возьми...
Полные, в крупных перстнях, пальцы тети протянули Дазире ключ на кожаном шнурке – сразу видно, древний, как развалины города на юге.

- Поедешь туда. Одна. Сама знаешь, я уже не смогу. Да и за торговлей пригляд нужен. Пройдешь ритуал прощания. Это бремя, деточка, бремя, и никаких безделушек, не обольщайся. Прошу тебя об одном...
Горячая рука неожиданно сильно стиснула руку Дазиры.

- Не урони мою честь. Честь потомственного хранителя ордена. Не для того я потратила на тебя годы своего терпения. Слышишь?
Дазира разомкнула сухие губы, глухо выдавила:

- Слышу, тетя...

©Араханна
©Дазира

Глава 2
ХРАНИЛИЩЕ.
Звездная ночь над пустыней — это время не для суетных мыслей... Маленькая степная лошадка мягко ставила копыта в песок, привычно скользя серым призраком над бесконечным полотном пустыни. Сухие струйки песка шелестели, ссыпаясь в след. Тихая бесконечная песня без слов в такт покачиванию седла. Дазира совершенно не сонным взглядом зацепилась за горизонт, едва отмеченный фиолетовым разводом черного неба. Салед предлагал дать охрану до первого источника. Но нельзя ничего делать наполовину. Если положено на ритуале быть только Хранителям, так и быть. Дазира придержала покрывало на голове, чтобы посмотреть на звезды. Если верить карте Рузы, осталось немного. Пустые тут места. Ни охочих до добра путников грабителей, ни полу разумной нечисти, ни тварей кровожадных. Старая тропа, верно, вела знающего. К исходу ночи она вышла к невысоким скалам из песчаника.
Старая каменная арка Хранилища  продолжала одну из скал. Следов рядом не было. Впрочем, любому, кто бы подошел к входу, показалось, что это не двери вовсе, а просто резьба в камне — настолько запущенными и осыпавшимися выглядели две створки. Дазира с благоговейным любопытством стряхнула песок и пыль с затвора двери и, привязав у   высохшего корявого деревца  лошадь, огляделась. Сколько придется ждать? Ветер знает. Их племя кочевало всегда недалеко от Хранилища. Еще когда мать Дазиры была жива. Руза считала Дазиру лентяйкой и бездарностью, десять лет потратила на попытку вбить в ее пустую голову долг крови, учила ее торговым делам и управлению душами... Салед, терпеливо обучал оружию, но так и не добился хотя бы умения, если не мастерства кочевников...
Мать, подарила своей дочери беспечность натуры и вкус к интригам. Дазира тряхнула головой, освобождая свои необычные среди кочевников светлые волосы.
"Долг крови, служение... Конец танцам", - хмуро подытожив, она повесила лошади мешок с зерном и побрела по скалам, собирая редкий хворост. Главное — зайти в Хранилище. А там должна быть вода в нижнем ярусе.
***
Медия. Душный и пыльный город, окрашенный в красно-желтые оттенки, пахнущий специями, табаком и ароматическими маслами, дышащий зноем в лицо.

- Госпожа, я арендовал пару верблюдов, - сзади раздался басовитый голос Марко, - Местные почти не ездят на лошадях, а уж в пустыню и подавно. - Араханна молча кивнула. Её спутник, кажется, не различив жеста одобрения под многочисленными покрывалами, что закрывали Анну от жара и песков, продолжил:

- Славные звери. И ухода за ними немного, раз напоил - и на неделю, а то и две можно позабыть об этом.

- Хорошо, только... - глухо отозвалось под покрывалом, - Второго верблюда верни. Дальше я отправлюсь одна.

- Нет, госпожа. Порог Хранилища я не переступлю, будьте уверены. Но я поеду с вами.

- Неслыханная дерзость, Марко, - резко ответила Анна, и второй раз безуспешно попыталась забраться на верблюда, - Проклятье! Как их седлать? - Марко усмехнулся и похлопал верблюда по холке, после чего тот покорно присел.

- Извольте, госпожа, - хохотнул охранник, - Так уж ли я вам не нужен? - Анна недоверчиво покосилась на проводника и осторожно уселась в высокое седло. Верблюд тут же поднялся на ноги, отчего у колдуньи едва не ушла душа в пятки. Благо, почти все эмоции на ее лице скрывались от глаз плотным балахоном, покрывающим почти все тело, только на месте глаз имелась прорезь.

- Можно было, и догадаться, - буркнула колдунья, хватаясь за поводья,

- Так и быть, я позволю меня сопровождать. Но ровно до тех пор, пока не увидим арку Хранилища на горизонте. Если верить карте, до нее не так далеко. А теперь ступай в дальнюю часть рынка. Нужно пополнить припасы. Воду здесь можно найти только в городе у торговцев, а Хранилище пустовало слишком долго...

- Неудивительно, госпожа. Места засушливые, жаркие. И до пустыни рукой подать.

- В таком случае, вдвойне непонятно, зачем же так кутаться.

- Местные говорят, ночью в пустыне холодно немилосердно, хоть в это и сложно поверить. Кроме прочего, такая одежа убережет от ожогов и обезвоживания.

- Марко, поторопись с покупками. Я рассчитываю не ночевать в пустыне.
***
Солнце клонилось к горизонту, верблюды шли неторопливо, размеренный глухой топот верблюжьих ног по песку и ритмичное покачивание из стороны в сторону убаюкивали не хуже чарки молодого вина под заунывную песню.

- Слыхал я, в пустыне заплутать - плевое дело. И то верно, уж день в пути, а картина одинаковая, камни да песок, песок да камни, - Марко разочарованно крякнул и пригубил воды из бурдюка, затем водрузил обратно на нос кусок ткани, что был призван заслонять лицо от пыли, - Не попасть бы в песчаную бурю. Мне кажется, госпожа, надо было нанять проводника из местных.

- Палка о двух концах, Марко. Нельзя, чтобы сейчас посторонние знали о последнем Хранилище.

- Ваша, правда, госпожа.

- Пустыня не так велика, как кажется. Я смотрела по карте: день пути к юго-западу отсюда, и  должно показаться Хранилище, - Анна устало посмотрела вдаль и внезапно притормозила верблюда, увидев вдалеке свет костра и факелов, - Постой, ты видишь? Вон там, - колдунья указала рукой вперед, - Свет факелов. Наверное, караван.

- Или головорезы, - Марко прищурился и опасливо положил руку на эфес меча, - Я был прав, что не отпустил вас одну.

- Прятаться тут негде все равно, и если это головорезы - то твое геройство будет напрасным, - Анна выдохнула и крепче вцепилась в поводья.

- Вот что, госпожа. Ежели головорезы - я их возьму на себя, отвлеку. А вы не вздумайте лезть, бегите во весь опор, пока не скроетесь из виду.

- Ума лишился? Судя по факелам, их там дюжина человек. Разумнее будет разделиться. Я - в сторону хранилища, ты - обратно в Медию.

Верблюды шли все медленнее, и чем ближе становились факелы, тем явственнее читались очертания повозок и клеток с дикими животными, пойманных на продажу... То ли к господскому столу, то ли в зверинец.

- Кажется, повезло, - не слишком радостно протянул Марко, - Это караван.

- Эй, вы! двое! - донеслось со стороны факелов,

- Ночью в пустыне опасно. Пожалуйте к костру господина Хакима. Обогрейтесь, выпейте кофе, взгляните на товары, а потом поезжайте дальше. - Путники переглянулись. По местному обычаю было крайне невежливым, если не оскорбительным - отказываться от гостеприимства.

- Моя благодарность уважаемому Хакиму за доброту и гостеприимство, - Марко нарушил неловкое вопросительное молчание и первым подъехал к караванщикам, прикрыв меч плащом, - Мы - путники, прибыли издалека.

- Чужаки, а пошли в пустыню вдвоем? Воистину небеса не были щедры, одаряя вас умом. Пустыня жестока к тем, кто не знает её законов, - бородатый бедуин любовно точил саблю, периодически скалясь своему отражению в лезвии оружия.

- Да отсохнет твой дерзкий язык, Мустафа. Не подобает разговаривать с моими гостями в таком тоне! - подал голос, восседающий на тюфяке грузный мужчина в полосатом халате и сделал приглашающий жест, - Садитесь, путники, к моему костру. Эй! Малик! Напои их верблюдов! - громогласно скомандовал мужчина парнишке, что крутился рядом с повозками. Когда "чужаки" уселись у костра, караванщик продолжил расспрашивать:

- И какая же нужда заставила двоих чужеземцев бродить по пустыне?

- Мы ищем кое-что, - подала, наконец, голос Араханна, - Точнее... кое-кого. Наш дядя шел караваном через эту пустыню, да и пропал. Надо отыскать его... останки, чтобы похоронить по нашим семейным традициям. Да и товара при нем было много. Может статься, что еще не все успели растащить, - сказала она первое, что пришло ей в голову.

- Ха, - усмехнулся караванщик, - Готов поклясться своей бородой, что ничего вы не найдете в песках. Пустыня не оставляет трупов. Как звали вашего дядю? - подозрительно поинтересовался караванщик, протягивая колдунье маленькую керамическую чашечку с кофе, от которой исходил пар и пряный аромат.

- Наш дядя был купцом, мы называли его дядя Альфред. Как он называл себя, заключая сделки, я не знаю, - отчасти это было правдой: когда был жив почивший десять лет назад дядя Альфред, отец Анны часто говорил, что имен у него столько же, сколько сделок он заключил.

- Что ж. Не знал я никакого Альфреда, а если б знал, то разорил бы, - мужик в полосатом халате хрипло рассмеялся, - Никто в этих местах, кроме меня, давно не ведет дел. Езжайте обратно, если жизнь дорога, чужеземцы. К утру быть буре, нутром чую.

- Спасибо, уважаемый Хаким. Но мы сами хотим все внимательно осмотреть, - вежливо, но с нажимом отозвался Марко, - Скажите, а случаются ли в пустыне разбойники?

- Случаются, - Хаким кивнул, поглаживая короткую, густую бороду, - Но нечасто. А у моих ребят с ними разговор короткий, - купец кивнул на своих охранников, и те самодовольно загоготали, вытащив для демонстрации свои кривые сабли из ножен. Допив предложенное угощение, Анна поднялась.

- Еще раз благодарим за  гостеприимство и тепло костра. Но нам пора.

- Ну что же, ступайте. Да будет пустыня милосердна к вам и вашим верблюдам. - Когда оба путника уселись верхом и отошли на приличное расстояние, Хаким не по-доброму прищурился, провожая их взглядом.

- Эй, Мустафа. Возьми с собой троих людей и проследи за чужаками. Я должен знать, какого шайтана им надо. К югу отсюда мой тайник, а если этих чертей даже буря не испугала - нет сомнения, они про него прознали. Поймать и прирезать, как шакалов, - Хаким сердито сплюнул на песок.
***
Было все еще темно, когда в поле зрения появились белесые скалы и странная арка, которая издали, казалась нерукотворной причудой природы.

- Вот оно, Марко. Здесь мы и расходимся. Ступай в Медию, а я, как все закончится, отправлюсь домой.

-  Не спешите так живо от меня отделаться, госпожа. Я должен обеспечить вам безопасный проход в Хранилище, - Марко, обернувшись, заприметил "хвост", - Добрый караванщик, кажется, решил за нами пошпионить, и мне это ой как не нравится.

- Что? Проклятье! Им нельзя знать, что там Хранилище!

- Вы можете не повторять это еще раз, - Марко достал лук и стрелы, - Бегите скорее, я возьму их на себя. Если не будете мешкать - вас не поймают, - стрела рассекает пыльный прохладный воздух и попадает в цель. Слышится вой и брань, угрозы и клятвенные обещания содрать шкуру живьем.

- Они поймут, куда я убежала. Мы должны убить их, а один ты можешь не справиться!

- А я думал, ты обо мне лучшего мнения, - Марко ехидно усмехнулся, снова натягивая тетиву, - Ну же, не мешкай!
- А если они тебя убьют???

-  Пустое, Анна. Я все равно не жилец. Мы оба знаем, что бывает с теми, кто получил заражение. Сегодня или через две недели, - мужчина сдвинул с лица ткань и внимательно посмотрел в глаза колдуньи. Затем неожиданно свирепо и властно скомандовал:

- Чего стоишь? Беги! - Было тяжело уходить. Он мог бы прожить еще две недели. Целых две недели. И Анна, может статься, нашла бы способ как его вылечить... Теперь она была уверена, что Хранитель - не только долг и бремя, но и проклятье. Проклятье, которое отняло у нее уже второго близкого человека. Бросив последний взгляд на Марко, Анна зажмурила глаза так сильно, что в ушах зазвенело, со всей силы ударила пятками верблюда по бокам.

- Нооо! Быстрей! - голос хрипло сорвался, то ли от того, что хочется пить, то ли от эмоций, что она упорно душила в себе. Сзади была резня, и ей нельзя было оглядываться. Арка все ближе.
Тихий шорох из-за насыпи и на подлетевшую Араханну уставился наконечник наложенной стрелы. Дазира держала лук наготове и пыталась сквозь слои ткани рассмотреть, кого принесло ветром пустыни.

- Эй, достойная дама, кого вы принесли на хвосте своего верблюда? Трое из них уже прилегли отдохнуть, а четвертый будет здесь через пару минут. У меня сомнения, в кого стрелять. И лучше вам убедить меня, одним словом... - Она твердо подняла лук, выравнивая в линию цели:  беглянку и догонявшего.
«Салед бы сказал, что разговаривать должны стрелы, раз достали лук. Но вот, поди, разбери, кто из них с ключом и те ли это люди вообще?»
"Проклятье, еще одна!" - мелькнула панически мысль. Хранилище менее всего сейчас напоминало последнюю тайну, сбереженную последними из Ордена. Слишком много людей вокруг для такой "секретности".

- Я здесь во имя Истины, бродяжка. И, клянусь небесами, если ты отсюда не исчезнешь, последуешь за теми троими. Я не допущу случайных свидетелей, - колдунья стремительно спрыгнула с верблюда и извлекла из-под балахона левую руку, вокруг которой уже хаотично вертелись и собирались в угрожающий комок сгустки темной энергии.
"Ой-ей, ведьма!" - Дазира рефлекторно дернула пальцами, и стрела метнулась к агрессивной магине. Ровно в ту же минуту до сознания дошли и слова "во имя Истины"...

- Ай! - она опустила лук и схватилась за щеку, - Истина только одна!!! А ты столько лишних слов наплела, черная... - прошептала она, глядя как криво пущенная стрела застряла где-то в одеждах Араханны.
"Хорошее начало, если я ее ранила. Осталось ей еще кинуть в меня какую-нибудь порчу!" - Между тем, с пустыни приближалась погоня. Одинокий наездник нахлестывал скотину так, словно тут без него деньги делили...
Араханна, рассвирепев, чуть было не запустила чарами в незадачливую девицу, но вовремя оглянувшись, справедливо рассудила, что вооруженный до зубов головорез караванщика Хакима в данный момент являет собой более непримиримое препятствие. Темная энергия черным туманом обхватила преследователя, и он на некоторое время замешкался и сбавил ход.

- Чего смотришь? Стреляй! Этому без разницы, кому глотку перерезать. Мне потребуется время, чтобы собрать еще один заряд, - Анна поспешила за насыпь, запуталась в бесконечных складках своего многослойного одеяния и рухнула наземь. Как оказалось, весьма вовремя: головорез тоже умел стрелять из лука и не в пример лучше, чем странная бродяжка. Кабы не этот неловкий пассаж, стрела попала бы точно в глаз.

- Стреляй в лошадь, так выиграем минуту,  - колдунья, сердито распотрошив балахон, скинула с себя его верхнюю часть, открыв взору бледное, едва ли не прозрачное лицо, что явственно намекало, что она - не местная.
"Стреляй в лошадь! - Дазира лихорадочно наложила новую стрелу и прикусила губу, - А чем лошадь виновата?!" Щелкнула тетива, отпуская порхнувшую стрелу, потом еще и еще... Салед бы плюнул, глядя на такую неуклюжесть - у него бы ушли все пять, да не так... Вопль, раздавшийся почти в шаге, заставил Дазиру отпрыгнуть, давая место летевшему телу. Преследователь, раненый в ляжку и плечо, кувыркнулся с седла и запутался в поводьях. Третья стрела улетела в пустыню. Дазира ошарашенно смотрела на бесчувственное тело наездника.
"Ойей, как так?" - она подошла и присела на корточки, разглядывая явный труп.

- Истинная, айя! Ваш поклонник шею свернул. Вот незадача-то. Скорбеть будете? - Насмешливая улыбка сверкнула сквозь растрепанные пряди. Фыркнув на "поклонника", Араханна лишь озадаченно мотнула раскрытой ладонью, рассеивая в воздухе энергию, что была вот-вот готова сорваться. Она выбралась из укрытия, неуклюже подобрав длинный подол просторного одеяния, подошла к преследователю и зачем-то пощупала пульс на неестественно вывернутой шее бедуина.

- Мёртв, - тоном заправского фельдшера изрекла колдунья и нервно усмехнулась пару раз, - Но их там много. Если эти не вернутся, а они... Не вернутся, Хаким пошлет еще, если не явится сам. Какой-то у него интерес здесь, - Анна осеклась, поняв, что уж слишком доверительно начала беседовать, подозрительно глянула на случайную "компаньонку".

- Как и у тебя. Говори, кого тут караулишь? - Дазира усмехнулась и молча вытащила из-за пазухи ключ на прочном кожаном шнурке. Покрутила его, чтобы ведьма рассмотрела, и нетерпеливо кивнула на арку:

- Хранилище выдержало не одно нашествие, потерпит и еще раз. Если, конечно, вы не потеряли ключи... Последнее было бы катастрофой, потому что, ключей всегда должно быть пять. Два лежали в серебряной шкатулке внутри Хранилища, по одному у Дазиры и магини. И еще один. Погибшего Хранителя, который должна привезти вот эта ведьма. Увидев ключ, Араханна поджала губы. Она отодвинула ворот мешковатого одеяния и потянула за тонкую  серебряную цепочку, извлекая из-под одежды отполированный до блеска ключ.

- Прошу прощения, что назвала Вас бродяжкой, Хранитель. Прежде чем скрыться в Хранилище, дайте мне пять минут, - ведьма уселась на верблюда и поспешила к месту недавней бойни. Долг долгом, но тело Марко необходимо было забрать и похоронить в семейном склепе. Скоро буря, а пустыня не оставляет трупов... Когда она подошла ближе, едва осязаемый холод пробежался от кончиков пальцев до макушки. Перерезано горло, рубленая рана на левом предплечье, несколько неглубоких ран на груди. Анна присела на корточки рядом с трупом и накрыла ладонью глаза Марко. Поборов минутную слабость, колдунья проглотила ком в горле.

- Все будет, как ты хотел. Мы пойдем туда вместе.

- Советую, поторопится! - крикнула согнутой спине ведьмы Дазира и пошла, отвязывать лошадь.

- Скоро начнется буря, и очень кстати - следы скроет.

"Нет, ну а что я ожидала? Что это будет начитанный добрый дедушка с седой бородой? Или веселая девица, с которой можно посмеяться вволю? Спасибо, что не вторая тетя Руза... Хотя эта надменная ведьма еще похлеще будет..." - Дазира вздохнула, и демонстративно встала у арки, удерживая лошадь и нетерпеливо притопывая...- С внушительными усилиями водрузив тело на верблюда, Араханна взяла второго верблюда под уздцы и поспешила к арке. Проследив взгляд компаньонки, она торопливо пояснила:

- Это мой... Охранник. Служил моей семье. В пустыне я его не оставлю, - Анна пристально уставилась на новую знакомую, ожидая протеста. Дазира пожала плечами:

- Как меня учили, Хранилище уходит далеко вглубь, там даже есть склеп в одном из ходов. Что-то не удивительно, что мы начнем с мертвых. - Она повернулась к арке и внимательно рассмотрела символы.

- Тут пять гнезд, - она смущенно покосилась на магиню, - Я что-то не вспомню, какие нужны. - Невозможно вспомнить то, чего не знаешь. Но признаваться черной в собственном невежестве не сильно хотелось.

- Вот будет славно, если нужны все пять, - колдунья мрачно усмехнулась, - У меня только мой ключ и тот, что остался от Пятого Хранителя. Традиционно - пять хранителей. Пять гнезд и пять ключей... Логично. Откроем ли мы дверь тремя ключами? - Араханна изучающе скользнула пальцами по резьбе, - Эта дверь заперта не физически, иначе ее уже тысячу раз открыли бы... Дазира решительно ткнула ключ в понравившееся гнездо. Четвертое с края. Ключ засветился бледноватым сиянием, а с каменной резьбы с тихим шелестом посыпались струйки песка и пыли...

- Вообще-то, можно открыть и одним, - заторможено глядя на сияние ключа медленно выдавила она,

- Вероятно, однажды так и будет... А последний ключ, наверное, некому будет принести. Хотя, Руза говорила, что одним открывать дольше. Ведьма рассеянно оглянулась через плечо: на горизонте уже виднелось приближающееся массивное пылевое облако. Она поспешно вставила оба ключа, что принесла с собой в третье и пятое гнезда.

- Кто такая Руза? - без особого интереса спросила Араханна, но окончание её вопроса поглотило какое-то движение за каменной плитой. Очертания "двери" стали понемногу углубляться, все дальше вгрызаясь в монолит, а пыль и песок, десятилетия маскирующий арку  - начал осыпаться.

- Руза... бесконечный упрек моей жизни... - ожившая глыба камня заставила Дазиру отпрянуть.

- Ой-ей. Если оно будет так ползти, то нам придется осваивать искусство протискивания. Словно возражая, где-то в глубине Хранилища грохнуло, осыпалось и тряхнуло. Дверь резко дернулась и неожиданно бесшумно отодвинулась. Дазира еле успела выдернуть свой ключ. Из темного коридора повеяло сухой прохладой.

- Нам бы пару факелов, - тихо пробормотала колдунья, вглядываясь в темноту открывшегося прохода, - Ладно, идемте. Не для того открывали, чтобы топтаться у входа, - она натянула верблюжьи поводья и аккуратно вошла в темноту. Спустя пару мгновений, в ладони ведьмы появилось какое-то подобие пламени, больше напоминающее сине-фиолетовый светящийся дымок, света от него было не слишком много, но все ж лучше, чем ничего.

- А что будем делать с проходом? как закрывать? - донеслось уже напополам с эхом из темноты коридора. - Дазира завела внутрь начинавшую беспокоится лошадь. Та поглядывала на стремительно чернеющее облако на горизонте и нервно подергивала ноздрями, чуя бурю.

- Патриархи наверняка придумали что-то незамысловатое, вроде рычага...- она огляделась и зоркими глазами кочевницы усмотрела в полусумраке громадную рукоять из железа.

- А может, эта штука роняет камни на головы самозванцев, - она хихикнула и легкомысленно повисла всем телом на железяке. Дверь подумала пару секунд и неохотно пошла назад.

- Сдается мне... - кряхтя, Дазира тянула рукоять до упора вниз, - это парадный вход, которым редко пользуются...

- Истина бессмертна, чего не скажешь о её последователях, увы. Окажись Вы правы во втором предположении, Истине пришлось бы ждать еще десятки и десятки лет, - Араханна продолжала идти вперед, судорожно вглядываясь в темноту, казалось бы, бесконечного коридора.

- И почему последний оплот Начала Начал более походит на катакомбы или на... гробницу? Главное - не позволять себе проводить аналогии дальше, - колдунья внезапно остановилась, будто уткнувшись в тупик.

- Вроде как снова дверь. И снова закрыта, - новоиспеченный Третий Хранитель пошарила впотьмах руками по двери, - Должна открываться просто так, - она налегла плечом на дверь. Послышался звук осыпающегося песчаника, но дверь поддаваться не желала, - Будьте любезны, составьте компанию.

- Они что, все двери в коридоре запирали? - проворчало сзади и около Араханны толкнулась плечом Дазира. Дверь слегка подалась, потом еще...- Первой скользнула в щель Дазира и споро поскребла сапогом пол за дверью - как, оказалось, мешали мелкие осыпавшиеся камушки и песок.

- Запустение и разруха, - хмыкнула Дазира, освобождая дорогу Араханне и животным.
После слов незадачливой лучницы, сравнение Хранилища с гробницей стало навязчивой мыслью. Анна дождалась, пока спутница чуть отойдет, и снова налегла на дверь. Та, наконец, очень нехотя и с противным шаркающим скрежетом отворилась окончательно. К удивлению обеих Хранительниц, лошади и невозмутимого верблюда, в открывшемся взору помещении было почти светло. По углам просторного зала стояли низкие урны, в которых горел голубоватый огонь, а на каменных колоннах, что уходили лотосами капителей в сводчатый и довольно высокий потолок, горели факелы.

- Была бы я набожна, восславила бы небеса, - хмыкнула колдунья, проходя вперед и подтягивая за собой верблюда,

- Надо найти Святилище. Если верить записям, ключи содержатся там, - Араханна извлекла из сумки, прикрепленной к седлу "корабля пустыни" какие-то ветхие бумаги, и некоторое время нетерпеливо их листала. По-видимому, поиски не принесли ей удовлетворения.

- Чем исписывать столько листов описаниями входов и выходов, лучше бы начертили карту, - ворчливо прошипела она, продолжая перебирать листки. Анна флегматично рассматривала зал, сводчатый потолок, урны.

- Кажется, Вы упоминали про склеп. Сохранность тела для меня в данном случае - вопрос принципиальный, - сухо сообщила колдунья, не оборачиваясь,

- Пока я не найду подходящего холодного и сухого места, Вам придется мириться с Вашими мрачными мыслями. Если Вы боитесь мертвецов - можем разделиться. Поищете пока Святилище...Заодно изучим комплекс, количество выходов из зала наводит на мысли, что Хранилище много больше, чем ожидалось. - Тащится хоронить чужих мертвецов Дазире не хотелось. С другой стороны, понятно, что с трупом крупного мужика магине одной не управится. Она вздохнула, поморщилась и решилась:

- Поищем склеп и воду. Разделятся не стоит, а вдруг заблудимся? - Цокнув, она дернула лошадь за повод. В гулком коридоре с высокими потолками все звуки звучали странным отражением, искажая их до невнятного шума.

- ... А тут может быть даже уютно, если привезти ковры... вы заметили, что стены из сухого песчаника? плесени нет...- Дазира говорила за двоих, совершенно не смущаясь молчания спутницы. Старое Хранилище бесстрастно приняло новых постояльцев...
***
Эту комнату они нашли после похорон, рядом с центральным залом. Очаг из светлого камня мягко светил углями. Дазира сидела на расстеленной попоне, подобрав ноги и задумчиво цедила темное, почти черное вино из странноватой хрустальной чаши. Вино хранилось на нижнем ярусе, и явно было привезено для местного пользования, а не как объект исследования. С хрусталем не было такой уверенности, три найденные чаши были диковатой странной формы, но по заверениям магини, никакой зловещей энергии не излучали, поэтому и были приспособлены под посуду.

- После ритуала у меня странное чувство, - разлепила Дазира губы, нарушая задумчивое усталое молчание, - словно я могу лечь и умирать уже сейчас, здесь. Нет смысла в суете, если твой ключ однажды принесут и положат со словами прощания. - Анна напряженно молчала. Это странное чувство стало посещать её с того момента, как она услышала историю отца. Укрепилось в сознании - когда услышала в десятый раз. И всякий раз в моменты сомнения и слабости копошилось червем в её мыслях. Старик всю жизнь хранил у сердца ключ, чтобы отдать на смертном одре дочери. Ей не положено было быть скептиком по роду деятельности, но мифическое Знамение, которого не одно поколение Лавейнов так и не дождалось, больше походило на тщетную попытку придавать своему жалкому существованию с ключом на шее хоть какой-то смысл. Некстати вспомнился абсурдно яркий момент детства. Тогда, для ничего не смыслящей в жизни желторотой девицы, тот момент стал, своего рода, моментом Истины.

- А может и не должно его быть, этого Знамения, - решившись поддержать разговор, изрекла Анна ядовито, - Сотвори его себе сама, - уже скорее себе, нежели попутчице сообщила она. Потом, поразмыслив, решила пояснить:

- Четырнадцати лет от роду я стала свидетелем странной картины на рыночной площади. Сейчас я прошла бы мимо, брезгливо отвернувшись. Но тогда я действительно была готова поверить в чудо. Какой-то заезжий знахарь, якобы Магистр-алхимик, на самом деле - аферист и вор, продавал под лозунги на рынке зелье, что якобы лечит все болезни. Люди отдавали за него немыслимые деньги... и исцелялись. Разумеется, среди них не было безногих калек. Такие обычно не шляются по ярмаркам. Вода, размешанная с мелом, стала панацеей потому, что сила самовнушения поистине велика, - ведьма отхлебнула вина и подсела поближе к очагу. Дазира отставила бокал и зябко поежилась.

- Мои не верили в Знамение. Мы простые люди, слышим степь и зверей и верим только звездам. Сначала отец и мать, потом тетка Руза, а до них, говорят, дед и прадед - все служили ордену. Привыкли. Тете достался ключ, когда от Ордена остались жалкие крохи. А я, видно, последняя... - Дазира стукнула ладонью по попоне.

- Лекарство, говоришь? Безобидная ложь, которая приносит спасение, да? Нам ли не знать, что у Ордена другой путь. Истина и никаких компромиссов. - Она сердито подскочила и уставилась на Араханну:

- Орден или есть или нет. Кажется, пора делать выбор. Больше-то некому.

- Вы не поняли о чем я толкую. Смысл этой истории из детства много глубже, - Третья рывком допила содержимое чаши, отметив про себя, что вино было подозрительно крепким,

- Тот, кто хочет увидеть Знамение, увидит его в любой мелочи, - она резко обернулась,

- Допустим, вон тот светильник, - она кивнула на лампаду, что стояла слева от очага,

- Тремя минутами ранее при слове "знамение" как-то странно качнулся, - она стеклянно уставилась на кочевницу,

- Или, к примеру, сегодня я встала "с той ноги". Чем не знамение? По дороге до Валенсии моя лошадь выпила воды из лужи и издохла. Тоже сгодится, - она на секунду замолчала, переведя дух после неожиданного эмоционального всплеска,

- Если бы Пятый назвал преемника, мы бы сюда не отправились. Если бы мы сюда не отправились, Марко был бы жив. Если бы Марко был жив..., - Анна тяжело выдохнула,

- Не произошло бы этого разговора, потому что я бы не стала глушить горечь этой дрянью, - колдунья усмехнулась и щелкнула ногтями по хрусталю,

- Не будь этого разговора, госпожа Четвертый Хранитель, мы бы с вами почтили память прежних Хранителей и разбрелись бы по домам. - Назвав компаньонку именно так, а не иначе, Араханна сочла, что её поймут верно. Но, во избежание, добавила:

- Ковры коврами, но сперва - проверить припасы и заняться архивами. - Глаза Дазиры разгорелись нехорошим огнем, и, наверное, вино было забористым.

- Припасы - да. Но куда важнее найти тех, кто сделает Орден сильным. Архивы подождут. - Она деловито выдернула из дорожного мешка сверток желтоватой бумаги и письменный прибор.

- Для начала не меньше трех стражей и хотя бы двух агентов, - пробормотала она под нос, выводя список. Потом неожиданно подняла голову, уставившись в какую-то трещину на стене и задумалась.

- Как иногда хочется, Третий Хранитель, заглянуть в будущее хоть на мгновение. Чтобы узнать, верен ли твой путь.

©Араханна
©Дазира

ДОРОГА В ПУСТЫНЮ. (Часть первая)
Истина только одна.

КАПЮШОНЫ.

Две женщины в темных плащах, не сбрасывая капюшонов, присели за столик небольшой таверны, чуть в стороне от входа. Тихо переговариваясь и присматриваясь к посетителям, стали обсуждать какие-то свои дела:

- Госпожа Четвертый Хранитель, не увлекайтесь, пожалуйста, разговорами об Истине на людях. А то подумают, что мы какие-нибудь оккультисты и будут обвинять в злоупотреблениях курительными смесями, - одна из двух фигур в капюшонах вежливо отчитывала другую.

Сидящий в это время за соседним столиком рыжий парень, очевидно вслушивающийся последние минут пять в разговор соседних дам, подал голос:

- Вот оно как, сразу видно - люди ученые, не по-нашему говорят. Я-то человек простой, ножом пыр-пыр, и в кусты.

Одна из женщин (та, которую вежливо отчитывали) резко обернулась, из-под её капюшона мелькнула светлая косичка.

- Вот это вы неправильно, уважаемый пырпырщик. Более того, поведение ваше возмутительно. Невежливо и грубо. А поговорить с жертвой? Приободрить, успокоить, поговорить о светлых воспоминаниях детства? Вот у вас какое детство было - тяжелое или трудное? – девушка поправила капюшон и заправила  косичку под него.

Уважительно цокнул языком, парень ответствовал:

- Хитро. Усыпить, значит, бдительность разговорами про мамкино вымя, а потом и одного пыра хватит. Только мне нечего зубы заговаривать, все равно вы там у себя ничего про трудное детство не знаете.

- Ну да, у нас исключительно избалованные наследники знати... А я вам скажу, что разбойнички не меньше к нам тянутся. Истина она ведь хоть и одна, а на разных путях встречается. Так что, давайте, рассказывайте, как в душегубы кривая заводит, – тихий смешок незнакомки стал ответом на его слова.

- Эксперименты в красноречии? – вошедший гигант, приласкав огромной ладонью рукояти боевых топоров, осмотрел таверну на наличие свободного стола.

- С такой чистой кожей да с такими нежными ручками, поди, не в огороде горе мыкали. Рад бы и поболтать, благородная госпожа, да вот незадача - рыжий "пырпырщик" тряхнул кандалами, которых вначале девушки и не заметили, - Доля арестантская подневольная, конвойные уже заждались, – вошедший стражник, до этого по какой-то странной причине стоящий снаружи (видать, смилостивился над рыжим и позволил ему тяпнуть эля в таверне перед смертью) хмуро махнул головой и молча взяв арестанта за руки, закованные в кандалы вывел из трактира.

- Жаль, но закономерно. Сколько веревочке не виться, а лишь бы не в петлю... Ну, что ж, мастер ликвидаций, срок отмотаете - милости прошу к нам, расскажете "благородным" про приключения свои. А то я уже и планы на вас настроила. – с сожалением покачала головой дама в капюшоне со спрятанными под ним светлыми косичками, проводив взглядом арестанта и повернулась к своей спутнице. Что-то шальное мелькнуло в её глазах. Кивнув на вошедшего в трактир гиганта с топорами, спросила шепотом у своей более мрачной компаньонки:

- Третья, как думаете, этот громила чем промышляет? Ставлю свою сережку - ювелир. По резьбе топором.

- Умение ювелирно орудовать топором - бесспорно, полезное умение. Вдвойне - если ты даже близко не ювелир. – так же тихо сказала Третья, обратив взор на гиганта. Гигант же уселся за свободный стол напротив шепчущихся дамочек в капюшонах, с любопытством на них поглядывая.

- Интересно, кто из них кому согревает постель? - шутливо спросил то ли у трактирщика, то ли у себя самого варвар, - Хозяин, в твоем гадюшнике принято кормить уставших путников? - уже громче поинтересовался обладатель топоров, а лениво и меланхолично протирающий кружки трактирщик искоса глянул на подавшего голос и в тон ему ответил:

- Если у путника найдется, чем заплатить. Здесь, уважаемый, не богадельня, а Гадюшник, как вы изволили выразиться. В моем гадюшнике жратва не бесплатная.

В это время одна из "дамочек в капюшонах" откинулась на спинку стула и с любопытством уставилась на нового посетителя. Капюшон немного мешал обзору, посему ей пришлось чуть откинуть голову назад. Гигант же продолжал беседу с хозяином заведения:

- Я вернулся с успешного дельца, но клянусь, старик, если в моем рагу опять попадется крысиный хвост, следующим моим делом будет твой гадюшник! - он выложил на стол пару монет. Изрядно повеселевший и подобревший при виде деньжат Хозяин сердобольно полюбопытствовал:

- Не желает ли уважаемый выпить чего? Давеча привезли неплохого винца...из Валенсии.

- Четвертая, вы, кажется, проспорили. Сдается мне, что господин с топорами вовсе не ювелир, - та, что была названа "Третьей" усмехнулась, заприметив, как лебезит скряга-трактирщик перед гигантом.

Под капюшоном напротив фыркнули:

- Я осталась без сережки, а теперь-то уж всем понятно, что это рыцарь. Защита крыс - это ж высшая степень благородства. За каждый хвостик - по таверне! А по нему и не скажешь, что он настолько куртуазен.

- Спорить с вами на деньги, Четвертая, было бы слишком жестоко. Впрочем, я всегда была против пари. Один мой знакомый всегда говорил, что из двух людей, заключающих пари, один - дурак, а второй - подлец. Не хотелось бы быть ни тем, ни другим. А серьгу свою себе оставьте, я не ношу украшения без повода, - строгая Третья смилостивилась, а гигант у стойки скривился, представляя себе вкус кислого вина:

- Вино пусть дамочки пьют, - громила подмигнул ухмыляющемуся соседнему столу, - Мед неси!

Неожиданно одна из женщин встала и решительно шагнула к любителю меда.

- У меня к вам пара вопросов, уважаемый... Не обременю ли я ваше терпение, если их задам? - в тени капюшона любопытно сверкнули глаза, но усмешку спрятала, чтоб опасный на вид тип не осерчал.

Трактирщик покорно просеменил в подсобку за заказом, не забыв по пути одарить уничтожающим взглядом и руганью уже полчаса подметающего один и тот же квадратный метр служку. Мальчишка лет одиннадцати, чумазый и растрепанный, уже полчаса делал вид, что старательно прибирает в зале. На самом же деле мальчишка всматривался и вслушивался в мешанину из бормочущей сотни голосов. Когда трактирщик скрылся за прилавком в дверях подсобки, одна из фигур в капюшоне вкрадчиво и как бы между делом обронила:

- Мёд у него - редкостная дрянь. Разбавляет водой и есть подозрения, что не из колодца, а из дождевой бочки, - надо отметить, что на расстоянии обе фигуры, облаченные в черные плащи с капюшонами выглядели до жути одинаково, и единственной отличительной чертой были голоса. У Третьей голос был холодный и шероховатый, словно бы она баловалась курительной трубкой. И непонятно было, когда она говорит серьезно, а когда - насмехается. Потому что эмоций в её голосе тоже не было. Чтобы не повышать голос с комфортного полутона, Третья встала и подошла к коллеге, не забыв украдкой ощупать взглядом топоры незнакомца.

Гигант сделал приглашающий жест. Обе женщины сели.

- Судя по тому, что вы топоры и за столом не снимаете, вы воин бывалый, - «…или не раз битый..», - продолжила мысленно свое предположение Четвертая, но виду, разумеется, не подала, - А есть ли у такого воина хозяин, или клан, которому он служит?

- Мои девочки всегда со мной. Я бывалый алхимик, и да, все гиганты - воины. Есть занятные истории и старые друзья, кого земля еще не прибрала. Это похоже на служение? – ответил гигант, после повернулся к трактирщику и зычно крикнул:

- Старик, лучше не пытайся подсунуть трезвому алхимику разбавленный мёд. Меня это может сильно огорчить...

Трактирщик что-то проворчал из подсобки, затем пыхтя и сосредоточенно (видно, опасался расплескать) подошел к здоровяку с до краев наполненной медовухой кружкой.

- Эт самое, господин алхимик, натурпродукт! чистейший! - старик причмокнул губами, как бы намекая на то, что его мёд - это нечто особенное, - И...эт самое. Никакой дождевой бочки, - дедок хмуро зыркнул на Третью и поспешил за стойку, по дороге обругав несчастного беспризорника с метлой за безделье.

- Старый плут, - вполголоса проговорила Третья, проводив трактирщика взглядом, - Любопытно. Топоры - девочки? Вероятно, вы им даже имена дали?

- Я не давал им имен, но они есть. Вас интересуют топоры? Могу порекомендовать кузнеца в Кальфеоне, - великан отхлебнул из кружки и откинулся на спинку скамьи.

- Мне кажется, люди никогда не научатся варить мёд  - разочарованно выдохнул воин.

Четвертая вдруг представила Третью с топорами и решила, что с ее характером это было бы даже к месту.

- Друзья... - повторила задумчиво, - Нет, друзьям не служат. Служба - это долг, а какие долги между друзьями? Только бескорыстное общение и поддержка, - обладательница косичек встряхнулась и лукаво посоветовала, - Попробуйте местную настойку на травах. Это единственная стоящая вещь, да и то, всем ее не предлагают. Только не увлекайтесь дегустацией, а то "ваши девочки" найдут другого хозяина. Тут много пройдох.

- Ха! хотел бы я посмотреть на того хозяина, что совладает с моими девочками. Они весьма строптивы в чужих руках. Скажу вам по секрету, изготовитель этой настойки сидит перед вами. И я не знаю ни одной таверны, где бы её не разбавляли. Хотя не думаю что человек и уж тем более эльф способен пить её в чистом виде, - гигант широко улыбнулся, - Я своевременно расплачиваюсь по долгам, чтобы не быть во служении.

Четвертая изумилась:
- Так этот недалекий трактирщик умудряется нагреть лапы на поставщике?! С таким подходом к партнерам я могу предсказать бесславный конец его делу. А, что про долги... Есть долги, которые назначают себе добровольно и в служении находят смысл существования,  - оглянувшись по сторонам и убедившись, что окружающим нет до них дела, она негромко спросила, - Скажите мне, воин, что для вас есть Истина?

- Товар, продаваемый лжецами страждущим. И цена порой слишком высока. Инструмент познания в руках мастера. Способ и цель одновременно, - хитро прищурившись, начал гигант, и попытался заглянуть под капюшон, - Я думаю, разговор достигает истинной цели, а я до сих пор общаюсь с капюшонами…- он многозначительно глянул на обеих.

Четвертая в замешательстве повернулась к Третьей и, через пару секунд, рука неспешно сдвинула капюшон, открывая самое обычное лицо с серыми внимательными глазами.

- Не всегда скрытность означает важность или ценность, - глаза ехидно уставились на собеседника, - Иногда это просто защита от праздного любопытства.

Проследив за движением Четвертой, колдунья неодобрительно вздохнула:

- Если слишком долго смотреть во тьму, начинает казаться, что Тьма вглядывается в тебя, - Третья чуть сдвинула капюшон назад, извлекая из тени для обзора первую половину своего лица, - Цель и средство... Мне определенно нравится ход ваших мыслей. А верите ли вы в то, что Истину невозможно спрятать даже во тьме? - спросила Третья, а гигант расхохотался.

-В мире дельцов спрятать можно все что угодно. В этом мире истина - вопрос веры и выбора. И среди лжи мы часто выбираем ту, которая нам больше подходит. Можно искать всю жизнь, особенно когда не знаешь, что и где.

- Ложь часто надевает маски истины. А Истине безразлично верите вы в нее или нет, выбираете или проходите мимо. Она есть сама по себе.  - Четвертая поднялась и накинула капюшон, - Приятного аппетита. - ... и вопросительно повернулась к Третьей.

Тонкая рука Третьей в черной кожаной перчатке извлекла, что-то из складок мантии. Этим "чем-то" оказалась то ли метка, то ли монета, то ли печать. что-то маленькое, круглое. С выгравированной символикой и ненавязчиво поблескивающее в полумраке трактира. Пальцы медленно подвинули предмет по шероховатой поверхности грубого дощатого стола с характерным скрежетом.

- Когда дельцы припрут к стене, а молитвы и надежды перестанут согревать душу, предприимчивость и проворство дадут сбой...по каким-нибудь странным обстоятельствам, от Вас, возможно не зависящим, - Третья понизила голос до вкрадчивого полушепота, - Приходите сюда вновь. И покажите старому плуту за стойкой вот эту штучку. Приятного аппетита! - Третья, как и ее коллега, поднялась и встала из-за стола, за котором сидел гигант.

Вдруг в таверну влетел чумазый пострел и, запыхавшись, затараторил:

- Эй, в балахоне! Арестант велел передать: веревочка в петлю свивается, разовьешь - сослужит тебе службу любую, какую захочешь. И еще говорил - денег дашь, если быстро добегу, - малец просительно протянул грязную ладошку.

- Что еще за арестант? - колдунья пристально посмотрела на парнишку.

- Ареста-а-ант...- протянула Четвертая, уронив в нахальную ладошку пару монет, - Ну как же, неплохая кандидатура на ликвидатора...Любитель ножей без разговоров. Ну и что ты, дитя безнадзорное, молчишь, как неоплаченный? Где, когда, кто судья?

Монеты мгновенно исчезли из виду, и пацан взахлеб, с яростной жестикуляцией, на весь зал заорал:

- Так судья только по мировым делам, а этот лиходей стражника порешил. Теперь его в гарнизон ведут, там капитан ему быстренько пеньковый галстук примерит. Не сегодня, так завтра с утреца точно!

Хозяин таверны появился за спиной у оратора и отвесил тому добрую оплеуху:

- Ах ты, шелупонь немытая, вон из моей таверны, нечего тут почтенных посетителей тревожить. Вшей понатащат, бесово племя, скипидара им в глотку!

Гигант с хитрой ухмылкой наблюдал засим действом, затем с громким отвратительным скрипом снял стружку со стола, подаренной ему монетой.

- Этот капитан у меня в кармане. - убедившись, что привлек внимание "дамочек", тихо сказал великан, - Я могу решить эту проблему, если вам есть что предложить, помимо служения истине.

Третья проникновенно уставилась на трактирщика и кивнула в сторону прилавка. Трактирщик с недовольной миной воротился назад, искоса поглядывая на парочку в капюшонах, на здоровяка и на оборванца. Колдунья медленно водрузила ладонь на плечо мальчишки и ненавязчиво направила его в сторону столика, за которым восседал гигант.

- Какое совпадение, - тихо прошелестело под капюшоном, - А мы тут как раз собирались озадачиться. Понимаю, служение Истине на первый взгляд выглядит эфемерной идеалистической грезой. Особенно для столь практичного господина как вы, - капюшон чуть съехал назад, обнажая взгляд, - Что можем предложить? Много чего. Все зависит от того, к чему именно вы стремитесь. Если вам как алхимику понадобится пространство для работы, экспериментов и налаженная схема реализации - можем помочь. Если вам как воину нужен хороший повод для славной резни за не менее славные трофеи - мы вам его организуем. Если вы как человек практичный нуждаетесь в заработке и команде, которая всегда поддержит - так тому и быть, - колдунья медленно повернула голову к мальчишке-оборванцу, но продолжила разговаривать с гигантом, - Ну так что вы там говорили про капитана, который у вас в кармане?

- Мальчишка, капитанский сын. У него редкая болезнь. Зелья поддерживающие в нем жизнь весьма дороги и требуют использования черного камня. Не по средствам капитана. Я готовлю нечто похожее, и у нас с ним свои счета. Уверен он отпустит пленника в уплату долга, но не ручаюсь за его безопасность после. "Урфин - алхимик забудет долг" - это всё, что нужно сказать, - Гигант потянулся, разминая плечи, - Убийца, что попадается городской страже. Хорошее приобретение! Кто следующий? Немой бард? - усмехнулся великан.

- Капитан стражи, которому не по карману здоровье сына. Звучит словно благородная легенда...или словно "немой бард". Мне даже отчего-то захотелось лично познакомиться с этим достойным человеком, который не злоупотребляет своим положением, - Третья уселась напротив гиганта, отпустив мальчонку, - Урфин ваше имя? Мы не определились с вашими стремлениями. Чем может помочь вам орден в ответ на услугу?

- Возможно, для господина это неплохой способ вернуть безнадежный долг, - шепнула Четвертая, стоя за спиной Третьей, - Ну так, для нас это тоже неплохая сделка, приобрести стража, чей долг ордену, ни много, ни мало, - жизнь.

- Болезнь сына не по карману. И не по статусу. Это болезнь королевских отпрысков и я знаю её причину. Но о достоинствах человека не может судить гигант. Вы странные. Некоторые знают меня, как Урфина. Некоторым я назывался иначе. Это зависит от того, кто спрашивает. Выбор. Он сильно ограничен разного рода возможностями. Мне нужны возможности, чтобы иметь выбор. Возможности гиганта заканчиваются на кончиках его топоров... И смышленого служку, который бы не пытался меня обворовать. Заодно поучится чему полезному. Имея все это, я даже готов скрыть свое обаяние под капюшоном, - сообщил гигант.

- Признаться, Ваши топоры пришлись бы нам очень кстати, как и ваши алхимические способности, - Четвертая склонила голову в некотором затруднении, - Мы представители Совета Пяти, перед которыми стоит задача собрать избранных под знамя Ордена. И если мы сможем быть полезны друг другу, предлагаю заключить контракт. Итак, мы приобретаем ваши навыки за наши возможности и выбор. Ах, да. Еще честного служку! Что же до условий... Здесь не место для подробностей. Вам пришлют бумаги с посыльным, - тихая насмешка подвела итог, - И не беспокойтесь о вашем обаянии. Капюшон надевают только по желанию и на церемониях.

-"Воистину, две выгодные сделки за день!" - подумала Четвертая, а капюшон удачно скрыл прищуренные довольством глаза.

Третья склонила голову, размышляя и прислушиваясь. Затем, после некоторых раздумий, нарушила молчание:

- Что до честного служки...Эй, парень. Поди-ка сюда, - на удивление доброжелательно подозвала она беспризорника, - Не прочь сослужить службу за сытный обед и большую кружку теплого молока? - внимательные глаза, поблескивая, уставились сквозь тень на мальчишку.

Беспризорник с восторгом и ужасом смотрит на гиганта:

- А можно... можно топоры потрогать? Я, когда вырасту, такие же хочу.

- Потрогай, но если будешь прилежно учиться ремеслу, когда вырастешь поймешь, что есть и более смертоносные вещи, чем топоры великана, - благодушно разрешил гигант, а малец восхищенно рассматривал огромные топоры, не веря в то, что может быть что-то более грозное.

Плащ Четвертой уже скользнул за порог. Раз уж первый призванный благополучно пополнил Орден, следует поторопится со вторым.  Уход заметила лишь Третья да трактирщик.

"Все по канону - и талантливые алхимики, и отчаявшиеся висельники..." - размышляла она про себя.
Сразу за околицей городка сереет сторожевая башня гарнизона. Казармы и хозяйственные постройки обнесены каменной стеной. У раскрытых ворот, напряженно выпучив глаза, стоит караульный. На всем чувствуется железная рука капитана, в гарнизоне царит порядок и дисциплина. Сам капитан Рорик, высокий седой мужчина, пристально наблюдает, как капрал муштрует солдат. Странник в капюшоне услышав молву о сборе ордена - промолчал и стал дальше пить свой эль. В дали слышны звуки арфы и в потемках виднеется силуэт карлика, откуда он и что нужно было интересно для странника. Но он не подавая виду сидел и спокойно слушая историю дальше...К караульному подошла фигурка в плаще и деликатно постучала костяшками пальцев по каменному столбу ворот как раз на уровне старательной морды.

- Служивый, а пригласите-ка сюда капитана вашего? Очень важно. - Капюшон скатился на плечи, явив невинное простенькое личико с ну совершенно искренними глазами.  Караульный выкатил глаза еще больше и не шевельнулся. Девица задумчиво посмотрела на бравого караульщика и перевела взгляд во двор.

- Посторони-и-ись! - грохот колес тяжелогруженой провиантом телеги, казалось выдавил даже бряцанье оружия солдатиков.

- По краю езжай, Кирг, видишь, господин капитан учения проводит? - суетливо отскочил бравый вояка. Между тем, Четвертая, сориентировавшись в новом раскладе, нырнула под мордами усталых лошадок и шустро метнулась во двор. Клячи, не ожидавшие такой подлости, занервничали, тормознули, дернули вправо - влево, запутались окончательно и возмущенно заржали, перегородив напрочь ворота.

- Стой! Куда!!! - опомнившийся караульный бессильно подпрыгивал сзади телеги, метаясь между двумя сомнительными решениями: то ли лезть под телегой во всей снаряге, то ли карабкаться по верху...

- Капитан? - чуть запыхавшаяся Четвертая, нервно оглянулась назад, и успокаивая дыхание, безмятежно улыбнулась,
- У меня для вас послание.

...Через полчаса телегу, наконец, разгрузили и протащили через узкую арку ворот. Солдаты, закончив подготовку, ушли в казарму. Хмурый капитан смотрел в землю и нехотя цедил слова:

- ...Выпустят сегодня ночью. Скажут - побег. Дальнейшее зависит от вас. Если его поймают еще раз, с меня снимут звание.

Четвертая прищурилась:

- Не стоит беспокоится. Парню будет не до прогулок ближайшие пять лет. Жизнь - слишком ценный подарок, не так ли? - Лицо капитана дернуло судорогой:
- Воистину.

Четвертая отступила, и, накинув капюшон, быстрым шагом направилась к таверне. Значит, ночью...

Тем временем в пресловутом трактире осталась Третья и, воспользовавшись тем, что местные посетители были заняты кто едой, кто выпивкой, кто аппетитной задницей разносчицы эля (кажется, ее звали Эванжелина), а кто-то странным карликом, подошла к трактирщику и начала негромкий разговор.

- Френк, свободна ли та комната, которую я еще в прошлый раз просила придержать? Сдается мне, мы тут задержимся на некоторое время. - Трактирщик кивнул и закинув тряпку, которой протирал прилавок на плечо, стал копошиться в учетных записях.

- Пустует, как и положено, - ответ не заставил себя слишком долго ждать.

- Не принесла ли птичка на хвосте каких-нибудь вестей?, - вполголоса спросила Третья.

- С прошлой недели ничего, - хмуро сообщил трактирщик и положил перед Третьей на столешницу маленький покоцанный ключик.

- Какая жалость, - вовсе без жалости в голосе сообщила колдунья, подбирая ключ, - Сухого вина мне, того, что из Валенсии. И жареных куриных крыльев.
***

Арестант отрешенно смотрел, как догорает за маленьким зарешеченным окошком вечерняя заря. "А что для тебя Истина", - прозвучал в голове вкрадчивый голос. Что за странный и глупый вопрос, стоило ли думать об этом в свою последнюю ночь? За этими невеселыми мыслями его незаметно сморил беспокойный сон. В самый глухой час ночи незадачливого разбойника разбудил пинок под ребра. На пороге открытой камеры стоял Сакко, доверенный человек капитана.

- С кем ты связался? На кого ты стал похож? Хорошо, что твой отец не видит, до чего ты докатился, - немолодой стражник мотнул головой в сторону выхода, - Идем. Запомни - теперь ты беглый, попадешься кому из наших на глаза, пристрелят как пса шелудивого, - когда закрылась за парнем потайная калитка и ночной ветер дохнул в лицо душистой прохладой, пронзила его шальная мысль дернуть оврагами в Разбойный лес, где ждали лихие лесные братья. Но в этот самый момент у придорожного камня шевельнулась фигура в знакомом плаще с капюшоном.

"Значит, таки ведьмы постарались. Да один черт, где пропадать", - он пожал плечами и неторопливо направился навстречу давешней странной незнакомке.

- Ай-ей, люди добрые, спасите от душегуба! - с тихим смешком поддразнила Четвертая, - Что, убивец окаянный, свободе не радуешься? Глянь, какое небо, глянь, какие звезды... Розы не захватила, извини.- Вдруг резко сбросила дурашливость и цепко ухватила арестанта за запястье, - А пойдем-ка, пыр-пырщик, поговорим про пути неисповедимые. Ждут уже тебя, - и потащила беднягу за собой, уверенно шагая в темноте по неровной дороге.

Беглец и сам не понял, что его вдруг развеселило - то ли чудесное избавление от виселицы, то ли незамысловатая шутка спасительницы, то ли предвкушение чего-то нового, неизведанного и наверняка опасного. Или просто ловкие ножки ведьмы, мелькающие из-под плаща.


По ночному времени в таверне стало потише. Посетители разбрелись по своим делам или домам. Трактирщик ушел спать, оставив вместо себя сонного служку. Четвертая со своей добычей расположилась за самым уютным столиком у камина. Оценивающе рассмотрев свое приобретение, постучала коготками по столешнице.

- Ну так... господин убивец, что вы можете предложить ордену за свою жизнь? - "Господин убивец" между тем шальными веселыми глазами оглядывал таверну, как будто в первый раз.

- Ремесло мое известное - честный разбой, я не асассин какой-то там. Что хошь, то и делай с этим. - Незаметно вынул из сапога ножик (и где только успел стащить?), наколол пожухлое яблоко.

- Слышь, хозяйка, капюшончика лишнего не найдется? Физиогномия моя тут нынче не в чести.

- Капюшончик... - ворчливо протянула Четвертая,

- Капюшончик дают не за наглые глаза. Заработать надо. Так-так-так... - Она задумчиво и отрешенно посмотрела на бедное яблоко и пробормотала сама себе:

- ...агентом бесполезно - замарался, в стратеги глупо - не та порода, значит... - Четвертая суховато подвела итог:

- Вот что, потеря правосудия. Правом Хранителя даю вам звание стража Ордена. Пять лет честного служения и вы свободны, в том числе от старых грехов.

- Страж ордена? - словно из тени появившаяся Третья подошла к Четвертой сзади. В черноте от тени капюшона раздалась тихая усмешка. Колдунья придвинула колченогий стул от соседнего стола поближе к гипотетическому Стражу.

- Честный разбой...звучит благородно. Обчищали богатых и раздавали бедным? Или вершили своеобразное правосудие? Не поймите, уважаемый разбойник, меня неправильно. Это не допрос и не исповедь. Хотелось бы быть в курсе, что от вас можно ожидать, прежде чем вашу лихую голову покроет черный капюшон,- колдунья откинула капюшон назад. Что поделать, но так уж устроены люди - охотнее идут на контакт, когда видят лицо собеседника. Условность, которая Третью всегда напрягала.
Четвертая обратила внимание на последнего гостя таверны в темном углу. Похоже, он желал оставаться незамеченным, и это выглядело подозрительно. Подслушивает? Дожидается рассвета, потому что нет денег на комнату? Ждет кого-то? Просто не может оторваться от эля? Следовало выяснить. Но сначала... Она повернулась к убивцу.

- А возможно, грабил несчастную жертву и оставлял ей половину награбленного? По честности.- Привычная усмешка.
"Вроде и ведьмы, а трещат, как обычные бабы", - отметил про себя слегка ошарашенный парень. Вслух буркнул:

- Богатых грабил, потому что с бедных навару нет. С бедными делился - чтобы от облавы укрывали и наводки давали. Честный - потому что своей шкурой рисковал, а не чужими руками жар загребал. - Новоиспеченный страж встал, почесывая недельную рыжеватую щетину, и небрежно привалился к деревянному столбу. По чистой случайности новая позиция позволяла ему незаметно осматривать весь зал, вход и выход из таверны, и в случае чего прикрыть девушек.

- Так что же, я теперь стражник? Какая ирония судьбы. Вас что ли сторожить? От кого?

- Стражники - это те шустрые ребята, которые вас, душегубов, ловят. А страж он и есть страж. Нас сторожить не надо, чай не сахарные... А вот интересы ордена защищать придется, да. - Четвертая достала не слишком богатый мешочек и совсем лениво оповестила:

- Вот содержание. Можно здесь комнату снять, можно у какой знакомой тетки пригреться. Только, чтобы утром тут: трезвый, бритый, с календариком. Бывайте, третий страж. - Она зевнула, и пошла к лестнице в комнаты. Странно, что путь ее пролегал в направлении скромного посетителя, хотя пройти можно было и короче и быстрее. И уж совсем удивительно, что около его стула Четвертая запнулась, и неловко толкнула посетителя.

- Ой-простите-пожалуйста! - А между тем, острые глаза быстро и тщательно присмотрелись к подозреваемому.

(С):

- Если в этом будет такая необходимость, то было бы непозволительной роскошью отказываться. Но можете быть спокойны. Хранители, как правило, умеют постоять за себя сами, - Третья проводила взглядом "коллегу" и заприметила еще одного в капюшоне, об которого "запнулась" Четвертая. Однако этот капюшон был вовсе незнаком. Колдунья уселась поудобнее, достала тонкую курительную трубку и небольшой мешочек с табаком.

- Садитесь, многоуважаемый душегуб. в ногах правды нет. Ну, так, что...стоит ли мне внести немного ясности в происходящее или вы предпочитаете тайны? - Третья невесело усмехнулась делая глубокую первую затяжку и изучающе вглядываясь в новоиспеченного. Третий страж спрятал полученный кошелек за пазуху и взглянул в окно. Ночь выцвела и посерела предрассветным сумраком, искать ночлег уже было мало смысла. А вот послушать Хриплую было полезно.

- Лус. Зови меня Лус. Сделай милость, просвети сироту необразованного.

- Лус, значит, - ведьма прищурилась. Она всегда считала что "просто имя" - это нечто слишком интимное. То, что не стоит называть сразу, а уж тем более повторять без веской на то причины и права. Люди любят, когда их называют по имени. Причем именно так, как они впервые представились. Третья это знала, поэтому к именам относилась своеобразно,

- Называйте меня Третьим Хранителем. Или просто "Третья", так будет проще, - хранитель вытряхнула табак из трубки в пустое блюдце и облокотилась на стол,

- Какие-то конкретные вопросы? Если есть - я слушаю. - Происходящее напоминало парню покер, когда игроки исподволь стараются прощупать друг друга, не открывая своих карт. Третья приняла выдуманное имя равнодушно, не моргнув глазом. То ли выдержка железная, то ли местная древняя легенда о трех братьях Фредерике, Касторе и Лусе была ей незнакома. "Нездешняя", - решил "Лус". По твердому его убеждению, любой орден или клан, как бы загадочно, благородно или угрожающе тот не назывался, всегда стремился к одному: больше силы, больше денег, больше власти. И никакими средствами кланы не гнушались на пути к заветным целям. Это и был самый насущный для Луса вопрос: кого придется бить и под чьи удары подставлять шкуру?

- Отчего первые два стража померли? Кто их убил? - Подозрительный посетитель в капюшоне предпочел сделать вид, что ничего не было. Теперь уже и вовсе ясно, что у человека здесь дело и дело скрытное. Четвертая коварно улыбнулась и плюхнулась за его стол.

- Нет, я себе не прощу, раз уж вы прощаете! Время к утру, самое время выпить, правда? Эй, два эля нам! - Сонный служка одурело подскочил за стойкой и достал чистые кружки. "Интересно, выгонит, или сам сбежит?" Эля Четвертой не хотелось, а хотелось спать. Но оставлять за спиной неясности не стоило. Наткнувшись на угрюмое молчание и неподвижность посетителя, Четвертая зевнула совсем уж несдержанно. "Ай, да ну все это в болото!"

- Ну, раз вы такой бука, то - всего вам наилучшего. - Она поднялась и поплелась к долгожданному отдыху, попутно чуть не сбив парнишку с двумя кружками эля.

- Не надо, любезный, отбой,- устало помахала кистью и поднялась по лестнице, сопровождаемая ненавидящим взглядом служки. Хранитель усмехнулась.

- Отчего же сразу померли? Будь они мертвецами, вы бы были первым. Скажем так, "порядковый номер" у нас - обозначение не пожизненное и может меняться. Например, если кто-то из коллег внезапно умирает или отстраняется от службы, вместо третьего, вы становитесь вторым. Что касается первых двух - они заняты своим делом, - колдунья потянулась к кувшинчику с заказанным вином и плеснула себе в стакан.

- Промочите горло, угощаю, - она пригубила вина и кивнула в сторону кувшина,

- Раз уж беседа завернула в это русло, то поясню: в ордене существует четыре специализации. Агенты, стратеги, стражи и хранители. Стражи - это силовое подразделение, призванное защищать и отстаивать интересы ордена там, где нет иного пути, кроме вмешательства силой. Дополнительно - обеспечивают охрану других членов ордена и его ценностей, если это необходимо . Мы имеем дело с различными ценностями. Артефакты, реликвии, древние рукописи, разнообразные фолианты и всяческое достояние...кхм...Идеологического и интеллектуального характера. Истина - это не только философская величина, на которой основывается наше учение. Это еще и практическое использование информации, прошедшей проверку на достоверность.

(С):

... а за окном давно рассвело. Служка тихо сполз за стойку и уснул на любовно разложенном кухонном полотенце. Сизый дым от трубки Третьей так и висел под балками потолка, огонь в камине окончательно затух. И только рыжая щетина непутевого душегуба бессонно нарастала новым днем.

- Артефакты, реликвии и прочее... стало быть, клады копаете. - Разговор с Третьей не клеился. Лус бесцеремонно взял кувшин и жадно отхлебнул. Поморщился, вытер рот рукавом и молча вышел из таверны. К рассвету однако, вернулся, с полупустым мешком, в котором, что-то брякало. Он уселся в углу, подальше от досужих глаз и стал обдумывать свое новое житье-бытье. Подошел недовольный трактирщик, то ли не выспался, то ли вчера мало народа обсчитал, бухнул на стол деревянное блюдо с нарезанным толстыми ломтями мясом и запеченными овощами.

- Вино, эль за свой счет. Мне уплачено только за завтраки. - И ушел, не дожидаясь благодарностей, которые, как известно, не звенят. Толстуха-служанка, сменившая ночного коллегу, лениво терла столы тряпкой.

- Ходют на заре, как ненормальные, жруть... - тускло ворчала она, косясь на Луса,

- Приличные люди спят и мешки по тавернам не волочут... - В желудке предательски заурчало. Лус накинулся на еду, руками выгребая самые вкусные куски. Не переставая чавкать, он исподлобья ухмыльнулся в ответ на ворчание служанки. Наглый разбойник замахнулся, чтобы шлепнуть красаву по монументальному заду, как вдруг...снаружи раздался протяжный свист... что-то гулко ухнуло. На мгновение у Луса заложило уши, под ногами дрогнула земля. Жалобно задребезжали стекла, с потолка посыпалась труха. Позабыв о жратве, он выхватил из мешка короткий железный меч и круглый щит. Служанка осела на пол и принялась испуганно голосить. Лус прижался спиной к стене около окна, и осторожно краем глаза выглянул наружу, пытаясь понять, что за беда нагрянула в гости. За стеной еще раз грохнуло и раздался трубный вопль такой силы, что у всех в зале заложило уши. Рама небольшого окошка разлетелась в щепки и сквозь обломки втиснулся мощный хобот, защищенный сложной системой медных блях и кожаных ремней. Похоже, зверюга осерчала, что дыра оказалась маловата и то ли пнула, то ли боднула стену заведения. Дом охнул, в потолка посыпалась труха. Одновременно: выскочил трактирщик из кухни с выпученными глазами и расхлобыстилась дверь, жалко взвизгнув петлями и впечатавшись в стену. На пороге видимость заслоняло серое плотное облако пыли. Мощный удар хобота отбросил Луса назад и впечатал спиной в стойку. Стоящая сверху бочка пива опасно качнулась.
"Самое время выпить", - пронеслось в голове у Луса. Орудуя мечом как рычагом, он стал сталкивать бочку на пол. Увидев такое безобразие, трактирщик заорал дурным голосом и бросился на разорителя с кулаками, за что получил короткий чувствительный удар щитом в нос. Лус покраснел, рявкнул от досады, и бочка поддалась, рухнула на пол с глухим стуком. Ногой он вышиб кран и толкнул бочку к выходу. Тугая хмельная струя мгновенно залила весь пол. Хобот неведомой зверюги принюхался и устремился к пенной луже. Послышались смачные всхлипы, перемежающиеся шумными вздохами счастья. Хобот елозил по скользкому полу, улавливая слабеющий поток из бочки. Между тем, пыль на пороге осела, явив взорам участников этого безобразия до черноты загорелого гиганта. Тот шагнул внутрь и обвел помещение незамутненным радостным взглядом.

- Пей, Сесиль, пей, моя хорошая, - ласково приободрил он хобот, и доверительно сообщил трактирщику

- Мы тут тебе немножко окно повредили. Ты не серчай, Френк. Я уж уговаривал Сесиль потерпеть, но очень она пить хотела. - Служанка, которая замолкла на время, оказывая хозяину первую помощь - а именно, прикладывая свою тряпку к его подбитому носу, тут обрела новые силы. Подбоченясь, она грозно уставилась на хобот и заверещала:

- Ах ты, бесовская скотина! Зажралась, гадина с бивнями, воду не пьеть, ей лучший эль подавай! А ну, убери хоботину свою ненасытную! Это что ж делается, люди добрые?! А ты, лиходей рыжий, другой бочки-то не нашел? Эль-то подороже всей твоей сбруи будет! Ишь, кавалер подзаборный, поухаживал за чужой клячей! - Тут уж гигант огорчился и обижено рыкнул:

- Сама ты кляча, женщина! Сесиль - боевая слониха, уж я за свою рыбоньку заплачу, не сомневайся... - Воин достал изрядно набитый кошель и грузно бухнул на стойку. При виде кошеля лицо Френка расплылось в масляной улыбке. Как по волшебству перед гигантом появилась и выпивка и еда. Осознав, что продолжения драки не предвидится, Лус с некоторым разочарованием вложил меч в ножны и уселся рядом с гигантом.

- Навел ты шороху в этом заведении. Какими судьбами в нашем захолустье? - Гигант первым делом отхлебнул из кружки долгий глоток, утерся устало пятерней, и покрутил головой:

- Твоя, правда, судьба! Наняли нас с рыбонькой охранять караван одного купца, пообещали заплатить хорошо. Четыре дня пути, поверишь, человек, четыре дня шли - хоть одна б тварь выскочила на дорогу! Как пришли в захолустье какое-то, купец товары сбросил, руду загрузил. Переночевали, да обратно. Вот, значит, хозяин-то мне и брякни - плата-то, говорит, вполовину, нет тебе работы... - Гигант насупился и переключился на еду, видимо, предавшись горьким воспоминаниям. Потом покосился на Луса:

- Церк. Друзья меня так зовут.- отодвинул полупустое блюдо и продолжил,

- А на второй день пути встретились с другим караваном, из Валенсии шел. Вместе на привал встали, все веселей. - Тут он ухмыльнулся:

- Вот тогда разбойнички-то и напали. Пришлось уж нам с Сесилью поработать, и за себя и за безруких охранничков. Ну и что ж? Поутру трупы смотрели - все наша с рыбонькой работушка - кто подавлен, кто пополам порублен. Второй купец посмотрел-посмотрел, да и мне вдвое прежнего предложил, чтоб досюда довел. А я что? Прежнему хозяину помахал, да вперед на новую работу. Так-то оно. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

"Караван из Валенсии... значит это нашу банду гигант порешил. Вот уж воистину, не знаешь, где найдешь, где потеряешь," - отрешенно подумал Лус.

- Да, разбойник нынче пошел бессовестный, - он буркнул неопределенно,

- Дорого, поди, животину твою кормить. - Далее разговор плавно свернул на цены на овес и пшеницу, кто из местных баронов кому объявил войну, и где заработать умелому воину в это неспокойное время. А за окном уже вовсю шумел новый день. По тракту ехали тяжело нагруженные повозки, шли коробейники с тюками, вальяжно шагали наемники, сновали всякие сомнительные личности. В таверне становилось все оживленнее. Путешественники ели и пили, обменивались новостями, травили байки. Лус нетерпеливо поглядывал на лестницу, поджидая хранительниц, его деятельная натура не терпела пустого сидения на месте.

Около полудня Третья спустилась вниз. Узнать её было бы довольно проблематично: ни тебе черного балахона в пол, ни капюшона, закрывающего пол-лица. Короткий дорожный плащ и походная сумка явственно намекали, что дамочка куда-то собралась. Подойдя к стойке, она мельком глянула на "Душегуба" и его собеседника.

- Фрэнк, тот конюх, твой приятель, который дает лошадей напрокат, все еще жив и процветает?

- Жив, насчет процветания не уверен. Кому нынче интересно брать лошадь напрокат? Умные люди лошадей покупают насовсем, а этот старый дурак их продавать отказывается.

- Не поверишь, мне интересно, - Третья саркастически ухмыльнулась и положила на стойку несколько монет,

- Мне чего-нибудь освежиться, - затем повернулась в сторону лиходея,

- Четвертый хранитель не спускалась еще? - Сидящий неподалёку, спиной к окну человек, рассматривал Третью. Пришёл он ещё на рассвете, когда занимался день, сидел молчуном и пил только чай без сахара, чем уже успел вызвать прилив желчи на жадное нутро трактирщика. Только оплаченная сразу и без пререканий комната на два дня кое-как примиряла хозяина с таким не выгодным посетителем. Лук, пара разномастных ножей, выгоревшие волосы и обветренное до красноты лицо выдавало лесного бродягу, или браконьера. Смотрел на Третью не прячась, как на занятную зверушку, то ли нашёл чего интересное для себя, то ли просто давно кроме медведих да сорок никого не встречал.
Фрэнк щедро плеснул Третьей в кружку холодного мятного чаю (все же, не в первый и не в последний раз она была тут гостем, старый пройдоха уже успел выучить её пристрастия), ведьма проворно схватила кружку и, метнув быстрый взгляд на Душегуба, твердым, но легким шагом прошла к столу. Она села аккурат напротив сверлящего её глазами бродяги, метрах в семи. С видом явного удовольствия сделала большой глоток, потом поставила кружку на стол с негромким стуком. Прошло мгновение, прежде чем она заговорила.


- Вы на мне дырку протрете, уважаемый. Что-то нужно? - Лестница трактира весело проскрипела под быстрыми сапогами спустившейся Четвертой. Увесистая поклажа на плече и неприметный теплый гупелянд подсказывали, что дорога предстоит неблизкая и трудная. Светлые волосы туго и причудливо закручены под пеструю косынку, как их обычно носят кочевники, и только проспоренные сережки, дорого поблескивающие из-под нее, выдавали, что это не просто торговка бакалеей.

- Светлого дня, уважаемые. - Обменявшись понимающим взглядом с Третьей, она с ходу села к Лусу за столик и внимательно его рассмотрела:

- Вовремя на месте - похвально. По-прежнему небритый - айяй, порицание. Впереди пять дней пути, если вашу зарождающуюся бороду облюбуют в качестве пристанища суровые пустынные клещи - придется вас брить насильно полевым способом. Кстати, Третий страж, вы готовы к путешествию? - Внезапная фраза Третьей заставила ее оглянутся. "Ойей, какие у него глаза нехорошие!"

(С):

Угроза насильственного бритья не возымела на Луса особого эффекта. Он молча поднялся, проверил оружие, закинул на спину мешок.

- Готов.

-Бутылку вина и 10 девственниц,- ответил охотник,

-Оплата древним золотом, или могу принять в дар.

- В таком случае вы сверлите взглядом совершенно не того человека. Я не винодел и не занимаюсь работорговлей, - Третья недоверчиво вскинула бровь и сделала еще один глоток из своей кружки.

-А вам и необязательно обладать этими почётными профессиями, хотя канечно это здорово бы упростило дело. Видимо придётся переможаться кое как, вашими молитвами, без дев. Хотя готов поклясться, что вы бессовестно зажимаете свои запасы. - продолжал бродяга, глянув оценивающе на явившуюся Четвёртую.

-Вы собираетесь путешествовать по здешним буреломам впятером? - От случившегося разговора Четвертая моргнула и озадачено посмотрела на Третью. Любитель девственниц десятками сильно настораживал, а его познания о планах Ордена так и вовсе.

- Там, куда мы отправляемся, с девственницами тоже проблема. Как и с вином. - ехидно вставила она, совершенно машинально переместилась за Третьего стража, привычно заходя на дистанцию. На всякий случай.
"Хотела бы я знать, откуда он взял, что нас пятеро?"

-И вы что в этом суровом краю, надеетесь сыскать мифическое "женское щЩщастье", эксплуатируя свои женские органы, или у вас более творческие планы? - усмехнувшись партизанским манёврам Четвёртой поинтересовался следопыт. У Четвертой чуть дернулась бровь, кисти рук медленно и незаметно спрятались в длинных просторных рукавах:

- За таким счастьем далеко ходить не надо. Но что вам до наших планов? Или ваша банда так незамысловато проводит разведку? - Лус весело осклабился, похоже, таки назревала возможность почесать кулаки.


- Чего раскудахтался, красавчик, как баба базарная? Остынь, одичалый. Не твоя забота, куда нам идти.

-Пасть закрой и не отсвечивай, знаток курятников, - беззлобно огрызнулся бродяга,

- А то что-то рожа у тебя знакомая, сдаётся мне видел я её сегодня днём, на ратуше налеплена, даже мзда от тюремных мастеров заявлена.

-Я сам по себе, обхожусь без ненадёжных компаний, так что вся моя разведка- наш разговор,- продолжал он, обращаясь к Четвёртой,

-Мне пора выдвигаться отсюда, а тут вас волей- неволей ко мне нелёгкая поднесла. Не верю я в случайности, где то наши дорожки в линию сошлись. Непонятно пока зачем, да и надолго ли, но советую прихватить меня попутчиком. А то придётся без согласия вашего обойтись, любопытство меня уже забрало,- тут бродяга первый раз улыбнулся. Третья допила свой чай и очень громко поставила кружку на стол. Так, чтобы привлечь к себе внимание случайного собеседника.

- Охотник до вина и девственниц верит в неисповедимость дорог Судьбы? Какая диковинка,- ведьма как-то странно прищурилась. Это можно было истолковать двояко: то ли она тоже углядела в этой нечаянной встрече жест судьбы, то ли попросту насмехалась,

- В данный момент могу вам предложить взвалить на себя труд...наемника. Честная плата за честную службу: моё золото и наша славная компания взамен на ваш эээм, - Третья бегло оценила лук за спиной похотливого любителя выпивки и его ножи,

- ...талант следопыта и благоразумное молчание о славе нашего Стража. - Бродяга задумался и покрутил свою опустевшую кружку.

-Годится. Оплата повремённая или до точки на карте?

- До точки на карте, - колдунья утвердительно кивнула и повернулась к Четвертой и Стражу,

- Сейчас придется идти через город, до конюха. Самое время примерить капюшон, Страж, если вы не хотите, чтобы наше с вами знакомство окончилось, толком не успев начаться. Кстати, - Третья снова повернулась к "наемнику",

- Если вдруг, по какой-либо нелепой случайности местная стража может узнать вас из тысячи - советую подстраховаться аналогичным образом. Благодарю за столь продуктивное гостеприимство, Фрэнк, - через плечо поблагодарила она трактирщика и направилась на выход.

-Нет, я тут поклонниками не обзавёлся, так что обойдусь без мешка на голову,- бродяга вышел на пыльную улицу, под яркое солнце.

-До конюшни вы, думаю, не за благословением, и ещё будете выбирать да седлаться, я вас догоню там, - без дальнейших объяснений он скрылся, резко свернув за угол. Пресловутый страж нахлобучил капюшон, глядя вслед бродяге обманчиво добродушными глазами.

- Резкий парень, тут таких не любят, которые листовки от стражи сильно внимательно читают. Мало ли, еще шею ненароком свернет или еще какой случай несчастный приключится. Впрочем, так оно меньше расходов, а, хозяйка?

- Я же уже сказала, что не занимаюсь работорговлей, - Третья коротко обернулась на Стража,

- Капюшон вам к лицу, - Третья не слишком торопливо направилась в сторону конюшни, единственный раз обернувшись на Четвертую и Стража: идут ли?

- Странный тип, приглядим за ним. Любопытная осведомленность и не менее любопытное нахальство, - вполголоса, так, чтобы ее слышали только спутники, проговорила колдунья. Следопыт зашёл в стойло, пнув на входе придремавшего в куче соломы паренька.

-Спать на посту вредно, от этого сдохнуть можно, слыхал?

-Так все кормлены, чищены, присмотрены. - осоловело пробормотал подскочивший служка.

-Ага, присмотрены. Пока ты дрых они уже все косяком давно в закат успели бы процокать,- насмешливо бросил бродяга, уходя вглубь тёмного коридора. Он открыл засов, и вывел за повод гнедого жеребца, захватив по дороге седло. Внимательно оглядел его, провёл ладонью по гибкой шее. Конь был слишком хорош , но менять его бродяге категорически не хотелось. Подтянув подпруги и приторочив сбоку лук, он взлетел в седло и поехал в западную часть города. Куда, по его прикидкам, должны были направится и ведьмы с их провожатым.

- Айей, разве это лошадь?! Это грустное подобие ишака, недокормленное в детстве! - сокрушалась Четвертая, сидя в седле по-кочевому: небрежно, удерживаясь согнутой ногой поперек седла. Нормальным людям такое положение было в диковинку, но Четвертая сидела вполне расслабленно, еще и руки воздевала к небу в особо трагические моменты речи.

- Почему этот купец разочарованиями не разводит верблюдов, а? Если мой гордый скакун перенесет путь туда и обратно, клянусь, я воздам жертву лошадиному богу! - Низкорослая невзрачная лошадка ее меланхолично плелась позади всей компании, всем видом выражая покорность судьбе. Четвертая же, возмущаясь, успевала постреливать глазами по сторонам и спутникам. И кто бы мог догадаться, что коняшку искусно удерживает сзади отряда воля всадницы? Следом за уходящей процессией, из города вышли двое, на ходу запахивая дорожные плащи.

- Дьякон, как думаешь кудой они поедут?

- На Серебряный ручей, без воды и на таких клячах им далеко не уйти. - Ухмыльнулся верзила, нервно запахивая дорожный плащ, который плохо прикрывал два огромных боевых топора.

- Там мы их и догоним. - Из-за шрама его улыбка, больше напоминала волчий оскал.

Сидя на выбранном крепком жеребце, Лус заливисто свистнул, подбодряя лошадей.

- Пошевелись, болезные, так мы до ночи из города не выедем. - Он поравнялся с Третьей.

- Хозяйка, огласи пункт назначения, коли изволишь. - Третья устало выдохнула, снова услышав "Хозяйка" в свой адрес.

- Едем через Валенсию, Страж. Возможно, даже остановимся там, на ночлег, если приедем к ночи. После отправимся дальше, - последнее слово она многозначительно выделила интонацией, давая понять, что месторасположение конечного пункта - информация не для случайных ушей. А на выезде из города этих случайных ушей, не считая подозрительного наемника, было более чем достаточно.

- Лучше сперва напоить лошадей и набрать воды в бурдюки. За теми холмами - ручей, заедем туда. - Четвертая ткнула пяткой в бок своей депрессивной скотинке и подогнала ее к Третьему Стражу.

- Не правда ли, страж, дальняя дорога в хорошей компании, способствует философским мыслям? - Четвертая покачивалась в седле и хитро жмурилась на дневной свет,

- К примеру, о пользе истинных знаний в повседневной жизни... Вас никогда не беспокоило, что некоторые неверные оценки могут бесповоротно изменить судьбу? - Четвертая говорила достаточно громко, явно приглашая компанию поучаствовать в теме.

- Вот, говорят тут некоторые, внешность обманчива. Древняя истина, а кто оценил? Даже в нашем обществе я вижу уже три заблуждения, а что говорить о тех, кто не привык смотреть в бездонные глаза Истины? - Лус внимательно всмотрелся в белые кучевые облака, толпившиеся на горизонте.

- Сегодня далеко не уедем, дождь к вечеру пойдет. - Наступило самое разъезжее время, и троица конных продвигалась по запруженной дороге небыстро. Третий спокойно, но цепко рассматривал едущих мимо людей, ловил обрывки разговоров. На вопрос Четвертой он только пожал плечами.

- В хилософиях не силен. Ты по-простому объясни, что за истина такая, и за каким бесом ей в зенки смотреть. - Погода испортилась совсем, шел мелкий противный дождь, казалось что он обволакивает полностью, от него не было спасу. Серебряный ручей встретил путников неприветливой погодой, и громкой музыкой из постоялого двора.

- Может, здесь остановимся. Произнес один из путников. - Третья хмуро окинула взглядом надвигающийся с запада свинец и, склонившись над водоемом, погрузила туда свой бурдюк.

- Погода не на нашей стороне, как я погляжу. Что ж, придется зайти, - она коротко кивнула в сторону придорожной забегаловки, которая выглядела не в пример грязнее и злачнее, чем забегаловка старины Френка.

Действующие лица и авторы:

©Араханна
©Дазира
©Лус
©Мэшдш

Ну и потерявшиеся в дороге... о них, почти ничего с тех далеких времен.

ДОРОГА В ПУСТЫНЮ.  (ЧАСТЬ ВТОРАЯ) Или дорога к Хранилищу.
Авторы: Араханна. Дазира. Лус. Мэшдш. Анастасса. Рагнар. Урфин. Яльмар.


Глава 4.
ТАВЕРНА.
«Наверное, это случайность.
Но как показывает опыт, случайности закономерны.»  

Мелкий дождь вначале совершенно не доставлял неудобства. Но надвигающиеся сумерки, всё-таки,  заставили задуматься, о каком бы то ни было пристанище. Да и ее конь устал. Дорога была долгой. Ее вороной жеребец с золотистой гривой, явно нуждался в отдыхе. Надвигающиеся сумерки усугубляли ситуацию. Впрочем, ночевать под открытым небом - не проблема. Но сегодняшний вечер не предполагал наличия звездного неба над головой.  И потому  эльф всматривалась в дорогу сквозь моросящий дождь, в надежде увидеть какое ни-будь строение похожее на гостиницу. Впереди, чуть в стороне от дороги заметила огонек. "Очень кстати" - подумала про себя.
"Может и навес для коня найдется." - направив коня к строению у дороги. Анастасса была готова к любым неожиданным встречам.  И действительно, это оказалась придорожная таверна или, что то похожее на нее. Спрыгнув с коня, девушка взяла его под уздцы, заметив, какой то навес или сарай, с широко открытыми воротами, откуда доносилось тихое ржание лошадей.  Привязав коня, почти у входа, дала ему сена. Погладила по шее и сказала:
-Отдыхай, милый.- И направилась к дому. Уже взявшись за дверную ручку,  услышала буквально за спиной, женский голос. Стасса оглянулась, заметив сквозь моросящий дождь три фигуры на лошадях, одна из которых спрыгнула с коня.
- Слышь, приобщенный, ты на эль сегодня не налегай. А ну как, этот... в тоске по девственницам чего удумает? Я-то, что, а Третью лучше не нервировать...
- Погода не на нашей стороне, как я погляжу. Что ж, придется зайти, - вторая девушка коротко кивнула в сторону придорожной забегаловки. Не дожидаясь когда они решат, что им делать эльфийка открыла дверь, вошла внутрь, слегка прищурив глаза от света. Капюшон не сняла, хотя очень хотелось скинуть эту мокрую тряпку с головы. Но осторожность, как всегда победила. Мало ли кого встретишь. Быть узнанной ей совершенно не хотелось. На то были веские причины…Быстро прошла к стойке. И стараясь не выпускать из поля зрения входную дверь, позвала хозяина, поискав его глазами, среди шумной толпы.
-Эй, хозяин? -постучала ладошкой по деревянной стойке.
-Аууу...есть кто живой?
Непогода согнала в придорожную таверну самый разный народ. Тут и окрестные простолюдины, и торговцы, и наемники, и даже заезжий рыцарь. Парочка монахов тихо шушукалась в углу, кидая гневные взгляды на развязную певичку, что распевала неприличные куплеты под аккомпанемент сутулого барда. Особо ретивых поклонников ее талантов осаживал гигант-вышибала. В другом углу изрядно нетрезвая компания резалась в кости. Пронырливый хозяин заведения успевал и выпивку разливать и подгонять жуликоватых служек. Он метнул подобострастный и одновременно жадный взгляд на новую посетительницу.
- Чего надобно?
-Не отказалась бы от грога горяченького и мяса с вертела, с корочкой. - усмехнулась, "что еще нужно усталому путнику в твоей забегаловке" бегло осмотрела зал, задержав взгляд на шумной компании,
Вошедшие женщины  обе в темных плащах, очень смахивали на ведьм. Одна высокая, вторая чуть поменьше ростом.  Так же как и Стасса не снимая капюшонов, прошли в зал к ближайшему столику.  За которым, уронив голову на руки, спал нетрезвый посетитель. Мужчина,  следующий за ними, очень похожий на стража, внимательным взглядом окинул зал и спихнув заснувшего пьяницу с лавки, сел так, что бы видеть всех присутствующих.  Девушки присели на лавку.  В этот момент  к ним присоединился еще один посетитель. Войдя в таверну, он направился сразу к столику, за которым устраивались эти трое. Они явно были знакомы. Он огляделся, и с невозмутимым видом уселся на скамью напротив женщин, перешагнув через спихнутого Стражем пропойцу.
- Неплохой клоповник для ночлега, тесноватый, правда,- сказал он,
- Как там насчёт продления жизни?
- Будьте благоразумны и не задавайте вопросов, которые могут загнать вас в конфуз хотя бы при мне, - сказала одна их девушек, довольно громко, словно обрушив слова на подошедшего мужчину.  Однако подобная суровость была, скорее всего, мимолетной. Следующим моментом она не слишком-то аккуратно водрузила на лавку свою дорожную сумку и, откинув капюшон, размотала тугой пучок из заплетенных волос, чтобы те побыстрее обсохли, направилась к стойке.
Сухой, мрачный и строгий образ неожиданно оживился мягкими волнами иссиня-черных длинных волос, и девушка еще больше стала похожа на ведьму.
Хранитель подошла к стойке и быстро ощупав пристальным взглядом кучковавшийся подле стойки люд, уронила на столешницу несколько монет.
- Чем сегодня кормите, господин трактирщик?
-Крути, крути, и посыпь ржаных отрубей погуще, госпожа просила с коркой! - наставлял хозяин заведения поварёнка, который с трудом, аж подпрыгивая, ворочал готовящуюся на огне пудовую ляжку кабана.
Обернувшись Тимус прикинул на глазок, сколько слопать, гипотетически, могла бы новая клиентка. Потом помножил это на свои законные барыши, потом ещё разок-  на воооон тех, за пустым столом, что явно за компанию с черноволосой. Показалось слишком много, а трактирщик был человек совестливый и богобоязненный. В разумную меру конечно.
Смиренно вычел он метровые грязевые ямы вокруг трактира и, что Нарния сегодня не в голосе и безбожно фальшивит, недосып видать-завёл очи горе и ответил, поглаживая короткую кудрявую бороду :
- Оленина свежая, сегодня утром ещё бегало, утятина есть, салаты нашего огорода, без всяких басурманских майонезов, корнеплоды разные, пара кабанчиков молочных подкопчённых имеются, а вот с напитками похуже наличие. - Тут трактирщик состроив печальную мордуленцию чуть наклонился к черноволосой, попахивая в её плечо чесноком.
-Господа ландскнехты всё вылакали намеднясь. Из приличного для дамы яблочный сидр, из семи палетенских  если только...- тут он позыркал на реакцию ведьмы,
- Да винцо белое. Вот чаёв у нас зато на любой вариант,-тут трактирщик постарался изобразить кайфующее от чая лицо, хотя сам ничего слабее пятнадцати  градусов в рот не брал лет с десять.
Вторая девушка, сидя на лавке и постукивая сапогом в такт развеселенькому куплету, критически поглядывала на певицу:
- Уши у нее длинные, а поет как пьяный варвар. Беда, что не танцует - местные парни заплатили бы побольше, чем за пение. - Четвертая обернулась  и изумилась:
- Спать тут?! На полу у камина, что ли? Из всех посетителей доверие вызывают только пара монахов и вон та... - Она ткнула в одинокую фигурку в плаще. Видно было, что девица без сопровождения в таком месте уже вызвала хищный интерес наемников. Страж аж поперхнулся.
- Монахам доверять - без штанов останешься. Эти пройдохи, голову так заморочат божьим словом, что сам все отдашь, еще и спасибо скажешь. А эта, - он пристально оглядел посетительницу,
- Для бродяжки слишком хорошо одета, для крестьянки или горожанки - слишком по-дорожному, по гадюшникам шляется в одиночку. Маркитантка, а эти твари ушлые, обдерут до нитки и вшей не оставят. Нет, тут доверять никому нельзя.
-У камина уже не получится, если только потесним вон тех махнорылов,- заметил бродяга, кивнув на двух обросших по самые ноздри громил, устроившихся впритык к огню. От них валил стойкий запах козьих шкур, дешёвого табака и рыбьей похлёбки.
-Нет, это не торговка. Я видел, как она подъехала, уж больно у неё зверюга приметная, и повозки нет. Думаю это какая ни будь полигамных нравов девица в бегах,-задумчиво проговорил бродяга, оглядев незнакомку. Выслушав всю эту тираду,  а нужно сказать, что говорили они довольно громко. Стасса улыбнулась. И получив свой горячий грог, медленно потягивала его, держа двумя руками. Только теперь почувствовав, разливающееся тепло по телу, поняла, что довольно сильно промокла и замерзла. Слегка сдвинула капюшон со лба.
Черноволосая, отойдя от стойки, подошла к компании попутчиков с кружкой мятного чая в руке. Кто бы сомневался.
- Должна признать, хоть лачуга и грязная, а меню у хозяина вполне сносное. Взяла на себя смелость заказать оленину. Было бы грустно, если бы уважаемые господа свалились по дороге от голода, - ведьма многозначительно обвела взглядом сопровожатых и принялась жадно уничтожать свой чай. С дождем стало попрохладнее, но духота все равно осталась.
Нарния, тем временем, закончила завывать очередную балладу про доблестного воина Ульфриха, которого сгубила жадность и падкость на баб, и пошла промочить горло. Затем взгляд ее загадочным образом устремился к небезызвестному столику. Чуть пошатываясь, то ли от усталости, то ли от аперитивов, певичка со всей возможной грацией просеменила к тому самому столу. Её лучезарная улыбка не предвещала ничего хорошего. Подойдя почти вплотную к стражу она (кто бы мог подумать) обратилась к нему:


- Сколько лет, сколько зим, красавчик, - лучезарная улыбка в момент сменилась злобным оскалом, а на небритую щеку прилетела хлесткая и звонкая пощечина,
- Это тебе за все хорошее, мерзавец. И да, раз слухи о твоей безвременной кончине оказались брехней, то ты мне до сих пор должен десять золотых. - Светловолосая колдунья,  меланхолично подперла щеку рукой и прокомментировала назидательно:
- Как не прячься от истины - найдет и будет хуже. - Похоже, в таверне был тот самый момент, когда драка неизбежна, причем сразу в нескольких направлениях.
Наемник справа как раз пробирался к девице в плаще, судя по ухмылке, явно целеустремленно и планово. Его собутыльники били по рукам и ржали, внимательно следя за его траекторией.
- Эй, госпожа, не желаешь нанять пять лучших телохранителей Медии?! - незамысловато начал знакомство он. У Четвертой дернулись хищно ноздри - запахло скандалом, где вспыхнет раньше - около их стола или у наемников? Посмеиваясь, Лус потер покрасневшую щеку, затем рывком посадил возмущенную девицу себе на колено и предостерегающе сжал той локоть.
- Ну ка, голуба ненаглядная, напомни за какие такие услуги я тебе должен? Да не стесняйся, тут все свои. - Фигуристая смуглянка ничуть не смущаясь сграбастала свободной рукой кисть "мерзавца" и сладенько проговорила ему на ухо:
- Ты мне зубы-то не заговаривай, плут несчастный, а коли забыл, - тут она томно понизила голос,
- Так я тебе напомню, - тоненькая ручка деликатно и в то же время провокационно скользнула к шнуровке корсета...и не менее деликатно извлекла из декольте маленький ножичек,
- Где мои деньги, негодяй? А ну ворачивай все до медяшки, а не то, - девица отрывисто кивнула в сторону гиганта вышибалы,
- Смекаешь, красавчик? - Четвертая чуть раздраженно посмотрела на певичку:
- Вы, голосистая сирена, перестаньте нашего стража пугать. Разборки-разборками, а ножиком лучше жаркое режьте, а не в стража тыкайте. А то выставим вам счет за угрозы в размере... сколько там? а, 10 золотых.
Вышибала Гарри лениво следил за кривляньями Нарнии, ожидая условного сигнала. После которого ему надо было подойти к незадачливому гостю и со словами: "Ты пошто девушек обижаешь, гусь залётный, а ну пойдём выйдем..." Вытащить его за шиворот на тёмный двор, где были привязаны собаки волкодавы и все должники певички сразу становились сговорчивее.
10 золотых потом делились так:
5- хозяину, за то что прикрывал глаза на этот мелкий грабёж,
3- Нарнии, за артистизм и
2- самому Гарри, за угрожающий бас и пудовые кулаки.
Нарния высматривала своих "должников" пару раз в месяц и никогда не ошибалась, каждый раз выдумывая новую басню. На лице Луса проступили багровые пятна, признак буйного и безрассудного характера, глаза нехорошо блеснули.
- Ты своей зубочисткой не маши. На вопрос отвечай. - Раздраженные теснотой, духотой и вынужденной задержкой люди со злобным злорадством принялись подбадривать тех или иных конфликтующих ядовитыми окриками: "Да не церемонься ты с ней", "Лиходеи проклятые жизни никому не дают", "Грабли убери от девки, отродье бесово". "Беспредеееел!" - кто-то истошно завопил сзади. Сценка за соседним столиком вызвала улыбку. Чего только не увидишь в таких вот местах. Не удостоив взглядом подошедшего наемника, негромко сказала:
-Боюсь, это место уже занято и тебе, любезный, стоит позаботится, о телохранителях для себя и твоих дружков. Советую вернуться к своему столу и продолжить, свое пиршество. - Наемник успел усмотреть под капюшоном смазливую мордашку и осклабился:
- Да ну? Тогда я скажу, что ты сделала плохой выбор. Вот мы, а где твои охранники? - Он сдернул с нее капюшон и наклонился, обдавая ее свирепым духом сожранного и выпитого.
- Мы ж с тобой по-хорошему, красавица, по-вежливому... - начинал, как все подонки, накручивать себя наемник,
- А ты нос воротишь. Нет - пошутить с парнями, пару кружек опрокинуть, а она, смотри-ка, цацу из себя строит! -Лапа его по-хозяйски схватила тонкое запястье девушки. Темные сгустки энергии стали сгущаться вокруг эльфийки, когда наглец схватил ее за руку.  Прищурив темно синие глаза и склонив голову на бок, с белыми, как снег волосами, туго заплетенными в косу. Сказала очень тихо,  глядя в глаза:
-Руку отпусти.- парень, как завороженный отпустил руку. И как во сне пошел в свой угол. «И даже стража вызывать не пришлось» - усмехнулась, глядя в спину незадачливому «кавалеру.»
Кинув пять золотых на стойку хозяину, тихо сказала:
-Комнату. -Заметив его округлившиеся глаза, когда здоровый детина, послушно отпустив ее руку поплелся к своему столику, добавила еще пару золотых . Хозяин понимающе прикрыл глаза, и вывел ее на второй этаж, пока все были заняты созерцанием сценки у стола путешественниц.
Когда массовая истерия вот-вот грозилась перерасти в массовую же драку, один из монахов поднялся и раскатистым, хорошо поставленным, до самых печенок пробирающим голосом пробасил, легко перекрыв шум и гам.
- Братия и сестры. Близится Зимний Покров, день, когда Милосердная Матерь укрыла всех честных людей от черного лиха покрывалом белым и чистым, внемля их молитвам. Зная это, мы должны избегать козней диавола, исторгать из души бесовские побуждения. Лукавый демон желает черною силой наполнить души наши и склонить ко злодеяниям и нечестиям, сгубить род людской. Мы должны удаляться от этого, духовной молитвой и праведностью отогнать бесов нечистых из сердец наших. Помолимся же,  добрые человеки, войдем в радость Милосердной Матери.
***
Позже эльфийка записала в свою записную книжку.

«Таверна как таверна. Ничего нового, ничего интересного.  Обычный разношерстный народ. Обычные полупьяные мужики с их претензиями на взаимность. Но ночь прошла, довольно спокойно. Как ни странно, монолог монаха привел всех в чувство. И как не странно, сбил накал страстей.

Утром стоит приглядеться к колдуньям. То, что они маги, это однозначно. И есть в них, что то, с чем стоит познакомиться поближе.
Похоже, Третья,  (так называли ее) в этой компании главная. Четвертая, скорее всего, напарница. С телохранителем тоже, более-менее, все понятно. А вот их спутник, совсем не прост. Стоит к нему присмотреться.»



ХМУРОЕ УТРО.

Дождь уже закончился, но утро задалось серое, промозглое и противное.
Четвертый Хранитель, всю ночь, бродившая по местному сеновалу в поисках комфортной лежки, была бледна, бодра и сердита.

- Господа странники и сопровождающие их лица,  доброго дня. Раньше сядем - быстрее приедем.  - она сидела за вчерашним столом средь сонного царства и кисло наблюдала, как им сервируют завтрак две заспанные служанки.

- Третий страж, извольте, продрать глаза и предложить вчерашней предполагаемой маркитантке присоединится к нам. Отсюда только одна дорога, что удобно для засад. - Страж, только что беспробудно спавший, мгновенно открыл глаза. Тряхнул патлатой головой, отгоняя остатки ночного сна, в котором главной фигуранткой была плутовка Нарния. Парень плеснул в лицо дождевой водой из бочки, чем и ограничился его утренний туалет. Просьба Четвертой не вызвала у него удивления, "Рыбак рыбака видит издалека", вполголоса буркнул страж. Прихватив со стола буханку хлеба и солидный кусок сыра, он неторопливо побрел на поиски.

Третья лениво поднялась из-за стола и надвинула капюшон. На ходу разминая затекшие конечности, хранитель вышла из захолустного трактирчика. Больше всего в этой обители смрада, перегара и духоты хотелось одного - выйти на воздух.
Что она, собственно, и сделала. Дождь кончился, и ночь понемногу рассеивалась. С первыми лучами стоило снова отправляться в дорогу.

Сквозняк завернулся юлой и через каминную трубу вылетел в холодное тусклое небо.
Обрывая сухие ветки, обрастая скользкой чешуёй, вытягивая кривые когти,  он бросился с высоты на Третью. Чуть не сбив с ног,  тварь, закрутила ведьму на месте, сдёрнув с головы капюшон, раздирая плечи и шею, колотя жёсткими крыльями по лицу.
Не издавая не звука, дёргая рывками из стороны в сторону, стараясь, вцепится в шею под подбородком... (злыдень размером с летучую лисицу, характер скверный) Глухо рыкнув, Третья заслонила лицо рукой.
"Что за дрянь?" – скомкано, пронеслось в её голове. Тварь довольно сильно оцарапала лицо, порезы подозрительно сильно жгло. Так, словно когти выделяли яд или, того хуже, были сотканы из черной магии. Впрочем, яда Третья боялась больше, чем черной магии, потому, что со второй сама была с юности на "ты". Ей всего-то требовалось ненадолго оторвать от себя тварь, чтобы успеть сплести заклятье.

Боковым зрением ведьма выцепила из туманного сумрака конюшню. Следовало укрыться от посторонних глаз, ведь неизвестно, как могут отреагировать на её самозащиту местные, в прямом и переносном смысле.
Ведьма сделала глубокий вдох и в следующую долю секунды невиданная тварь рвала когтями лишь черное облако. Выглянув из-за угла конюшни, колдунья оскалилась, а странные метки, что были вытравлены на внутренней части её черных перчаток стали, набирая силу, наливаться красноватым светом, словно воспаленная рана.



- Иди ко мне, уродец, - одними губами проговорила ведьма беззвучно. Руны на перчатках горели все более ярко, а губы продолжали беззвучно шептать слова какого-то заклятья и чернеть в такт каждому произнесенному слову...
Область тьмы, оставшаяся после перемещения ведьмы, неожиданно вспыхнула россыпью зеркальных осколков, летучий хищник отразился в его частицах и обрёл осязаемость ещё в двух экземплярах.

Одна из ночных тварей резко свернула во двор, но не на Луса, который выходил из конюшни, а к лошадям, и заметалась между ними, издавая низкие еле слышимые человеческим ухом трели. Царапая на лету перепуганных животных, сея панику и заставляя рваться в разные стороны.
Две остальные, без промедления снова атаковали ведьму-одна прямо в лицо, вторая, поднырнув ловко под руку, оказалась сзади, возле затылка.
***

«Дело то жвах...»-недовольно подумал бродяга, скривив рожу.
«Видьм становится с перебором, я, пока каждую расковыряю, удушусь же.» - Он сидел напротив Четвёртой, и не глядя сворачивал самокрутку, высыпав на стол из кисета грубо резаный самосад.

Наёмники спали в ряд, заливаясь храпом на все лады, монахи кимарили друг у друга на плечах. Два варвара возле погасшего камина дрыхли, сбившись в неопрятную кучу. Нарния, оставшаяся без барыша, надувши губы давно убралась в свою коморку. Только вышибала всё бдел, не сходя с места, с абсолютно такой же флегматичной мордой, что и ночью.

Четвертая отрешенно пялилась на смутную мглу за окошком - то ли никак не могло, развиднеется, то ли окна не мыли с момента постройки этой забегаловки...

- Вчера было пять наемников. Дрыхнут - три. Вопрос на два медяка - где недостающее? - Взгляд ее остановился на неторопливых пальцах попутчика, скручивающих курево.

- Что-то долго. Либо маркитантка попалась разговорчивая, либо ... - не договорив, она поднялась и подхватила свой дорожный мешок. Уже сделав шаг к двери, обернулась к "подарку судьбы", непонятно зачем пригретого Третьей.

- Вы идете? Или сегодня фатум шепчет вам покурить вволю? - несмотря на некоторую озадаченность, Четвертая ехидничала на уровне бессознательности.

-Да, идём. - Бродяга глубоко затянулся пару раз и щелчком отправил хабарик в камин.
Он шумно отодвинул скамью, бросил на стол противно звякнувшую россыпь монет и подошёл к двери, возле которой стояла Четвёртая. Опершись рукой о дверной косяк, он загородил хранительнице выход.

-Скажи, Синеглазка, когда тебе придётся умирать за свою цель ты бы хотела быть в сознании?

"Вашу ж мать в императрицы... - со скорбным изумлением мелькнула мысль у Четвертой,
«Кому то в жизни встречаются милые, добрые люди, а мне так либо извращенцы, либо сумасшедшие...» -Криво улыбнулась:

- Пусть мне скажут сначала, какая смерть, а уж я решу, будет ли мне это интересно...

Странный шум за дверью заставил прервать этот увлекательный диалог.
Сознание со скоростью стрелы пыталось сопоставить шелест, хлопанье и вскрики, но так ничего разумного и утешительного не придумав, Четвертая торопливо рванула дверь, сбрасывая руку попутчика.

***
К сеновалу примыкала небольшая грязноватая конюшня, где и сыскалась беловолосая девица. Она плавными движениями расчесывала гриву своему коню диковинной масти. Это беззаботное спокойствие в краю, где господскую стражу боялись пуще вездесущих разбойников, еще больше укрепило Луса в мысли, что перед ним - еще одна ведьма.

- Добрая лошадка, сеньорина. Наш отряд идет до Валенсии. Присоединяйся, ежели по пути.-он постоял немного в ожидании ответа, но то ли девушка не слышала, то ли задумалась. Не дождавшись определенного ответа от "маркитантки", Лус проверил лошадей и стал выводить их во двор. У него на глазах неясная летучая тень спикировала вниз

«Путешествие в компании, пожалуй, рациональное предложение. Хотя довольно разношерстный народец» - подумала про себя, обернувшись на голос. Но ответить ему не успела. Он уже стал выводить коней из конюшни.

Дальнейшее происходило стремительно. Залетевшая в конюшню ночная тварь, то ли огромная летучая мышь, то ли лисица, напугала оставшихся лошадей. С улицы раздались тревожные крики.
Взмах рукой и тварь, как то тихо крякнув, повалилась замертво на землю. "Пфф...разлеталась зараза" -сверкнув глазами, отвернулась, как от надоедливой мошки.
Успокаивающе погладила коня по шее. Взяв его под уздцы, медленно вывела коня из конюшни и вскочила в седло. И остолбенела от представшей перед глазами картины.
-Если Ваше... п-п-предложение в силе?... я готова... - Кажется всем, было совершенно не до нее и ее ответов...
***
Резкими выкриками и ударами ножен Лус погнал паникующих лошадей за ворота, но было уже поздно. Обычные ездовые лошади не были приучены к опасности и заметались в разные стороны с громким ржанием. Чудом ускользнув от удара копытом, он вскочил на спину своему коню, единственному из всех сохранившему спокойствие.

- Ха, кавалерийская кляча, не подведи, - он с места погнал коня в галоп, прямо на Третью. Когда до нее оставалось не более пары метров, Лус перегнулся из седла, одновременно, направляя лошадь в сторону и за предплечье выдернул колдунью вверх и в седло за собой. Лошадь захрипела, но продолжала скакать вперед. С легкостью снеся хилый заборчик, она понеслась по пустырю за таверной.

Сзади захлопали крылья. Неведомые твари поднялись в воздух и погнались за всадником. Пара нечистей быстро отстала, но одна успела-таки вцепиться в край развевающегося плаща ведьмы.
Цепляясь когтистыми пальцами она поползла, мотыляясь от бешеной гонки, выдирая лоскуты материи, пока не добралась до спины хранительницы.
Там прижалась, прильнув к промокшему платью, к вздрагивающим мышцам и мгновенно растеклась плотными чёрно синими каплями. Большинство из них было сорвано и разлетелось шлейфом по бездорожью, но несколько дотянулись до порезов, покрывавших лицо и шею ведьмы, и залив их сотнями ледяных уколов впитались без следа.
Скривившись от моментальной боли, Третья хрипло прошипела какое-то ругательство. Рука надавила на плечо весьма вовремя оказавшегося рядом Луса.

- Страж, стойте, - рассеянно проговорила колдунья и, спрыгнув с лошади, брезгливо сорвала с плеч остатки плаща. Вокруг порезов кожа странно темнела, и раны, словно деревья корни, распускали в стороны тоненькие сеточки чернеющих под кожей капилляров.
Нервно подрагивая ноздрями, Третья подошла к ручью и погрузила оцарапанные руки в воду. Определенно, ей попала в кровь какая-то странная субстанция. И не вполне известно, как на нее отреагирует организм. Все зависело от того, что это были за твари. Если призванные кем-то духи - то вопрос можно было решить, скорее всего, убийством призывателя. Если твари появились сами по себе, то задача была несколько сложнее.

"Проклятье. И это именно здесь и именно сейчас, когда вокруг толпа зевак и попутчиков", - сердито подумала Третья, разглядывая в воде свое слегка помятое отражение. Была здорово рассечена нижняя губа и имелся не слишком глубокий, но совершенно не эстетичный порез на правой скуле, если не считать многочисленные мелкие порезы на шее и длинный порез под ключицей.

Выбор был сложный. Либо рискнуть, и позволить этому всему зажить самостоятельно (в чем Третья очень сильно сомневалась, ибо произнесенные "под шумок" заклятья моментальной регенерации нисколько не улучшили положение), либо явить попутчикам свои не вполне одобряемые общественностью умения.

Они остановились у остатков каменной стены недалеко от ручья. Страж взмахнул мечом, готовясь встречать оставшихся нечистей. Поотставшие твари стремительно догоняли, как вдруг заорали дурными голосами и развоплотились двумя черными сгустками дыма, словно кончилось их время. Холодный утренний ветер разметал дымные клочья.

- Еще не выехали, а уже весело. Я-то думал, ведьмы с бесами заодно, а у вас все как у людей - каждый ближнему норовит вцепиться в глотку, - зыркнул шальными глазами Лус. Он осмотрелся кругом. В пылу погони казалось, что скакали они бесконечно долго, но на самом деле всего лишь до края длинного пустыря, заросшего бурьяном и чертополохом.
***

 Двор являл собой поле затихшей то ли битвы, то ли бури. Две лошаденки с безумными глазами хрипя пытались проломить ограду, хотя рядом были настежь распахнуты ворота, в воздухе носилась то ли пыль, то ли клочья какой-то дряни. А у конюшни спокойно восседала на совершенно невозмутимом коне вчерашняя маркитантка.

- Что случилось? - Четвертая как-то растерянно вцепилась в свой мешок и словно поняв, что все равно опоздала, опустила его к ногам.

-Умотала твоя подруженция, поспешно, и видимо не по своей воле. -Бродяга подобрал с земли ошмёток ткани с пятнами свежей крови, и старательно свернув засунул поглубже в свой карман.

-Да не стой еловым столбом, поехали, фатум ждать не любит, может, догоним ещё ,- пихнул он под локоть ошалело оглядывающуюся Четвёртую, и пошёл к бесящимся животным.

«Завезти подальше и как можно быстрее, свернём с проезжей дороги, никто потом наших следов не сыщет» - думал бродяга, рассматривая раскисшую дорогу, со свежими отпечатками.
Он с трудом поймал и успокоил покрытых пеной лошадей, и подвёл их к хранительнице.

-Размораживайся, у меня дело ещё на пару минут,- всучив Четвёртой поводья он ушёл за конюшню. Там, через десяток метров, начинался густой сосновый лес. Бродяга на ходу вытащил подобранный лоскут плаща, уткнулся в него носом, нюхая, потом оторвал пару ниток и слизнул языком. Забравшись поглубже в бурелом он отыскал своего гнедого.

-Соскучился, лиходей? Всё, всё, больше не оставлю тут тебя ветки глодать,-пообещал он расфыркавшемуся коню, усаживаясь в седло.
А подъехав, совсем скоро, обратно к выходу из трактира обнаружил...
***

До таверны было рукой подать, и обратный путь занял от силы минут пять неспешной рысью. Все это время Третья напряженно молчала, и заговорила, лишь увидев свою компаньонку.

- Четвертая, - глухо позвала Третий Хранитель, тоном, не терпящим ни расспросов, ни возражений. Четвертая должна была понять,

- Поезжайте с попутчиками вперед. Я вас догоню позже. В крайнем случае - отошлю гонца с посланием,- вид у Третьей был мрачный и весьма суровый.

-Где этот горе-следопыт? - Лус оглянулся по сторонам.
***
- Нда... веселое вышло утро. Похоже, трактирщик все же подмешал, что то, то ли в чай, то ли в горячительное. – Стасса , остолбенело, уставилась на происходящее вокруг.
Двое унеслись по дороге, и спустя некоторое время вернулись назад. Похоже, одна из девушек, была сильно растеряна и искала защиты или объяснений у той, что вышла из таверны. Но та тоже ничего не понимала. Вид у Третьей, был довольно плачевный. Кажется, ей нужна была не только моральная поддержка.

"Кто куда, кого...ни черта не понятно. И почему эти твари накинулись на Третью? Кажется, так ее называла ее спутница." - краем глаза заметила нырнувшую за конюшню тень бродяги. Перед этим говорившего с той, которая вышла из таверны. Воровато оглядываясь, он исчез в ближайшем леске. На ходу подняв, что то с земли, сунул себе в карман.

"А это уже интересно."-подумала про себя эльфийка и решила поехать следом за необычной компанией.  «Похоже, что все не так просто».

Вскоре бродяга вернулся и встал в сторонке. Наблюдая, с каким-то хищным интересом за происходящим. Судя по всему, ему нравилась вся эта суматоха. Ощущение его причастности к происходящему, не покидало.
***
Из дневника Анастассы.
Первое - Почему твари накинулись именно на Третьего Хранителя?
Второе - Следопыт. Что именно он подобрал, когда ушел в лес. И почему?
Третье - Необходимо выяснить, что за субстанция попала в кровь Третьего Хранителя. Нейтрализации не поддается. Только слегка возможно приглушить разрушительное действие.

Несмотря на происки мутных загадочных личностей,
наша история продолжается.
Действующие лица те же.
Появляется гигант, который был увы, эпизодом.
Шаман. А так же представители местной фауны ПтиСа-ворон
и неизвестный дракон (такой же мутный как и его хозяин)
Анастасса.

УРФИН.

Тем временем южнее Урфин, шумно выдыхая, осматривал место побоища.

«Эти твари похожи на бесов, но более агрессивные, намного больше и быстрее» Гигант втоптал в грязь последнее, бьющееся в агонии тело.

«Если б не раскисшая дорога, туго бы мне пришлось» -Шелест, а затем резкая боль вырвали великана из задумчивости. Багровый от крови наконечник стрелы торчал из груди Урфина.
Это был эльф, точнее то, что когда-то было эльфом. Он двигался с невероятной скоростью, играючи уклоняясь от топоров гиганта. Казалось что великан разрубает поднятую им же взвесь из воздуха, грязи и крови. Каждый удар кривого ножа вспыхивал обжигающей болью.

- Гигант, ты уже мертв. Но я могу оставить тебе жизнь, если ты поклянёшься служить мне. - Урфин уже ничего не видел, он не мог понять говорит с ним эльф, или это морок, он чувствовал только запах своей крови.
Свирепый полу рёв полу рык разорвал окрестности.

-Я приду за тобой, когда ты будешь готов меня принять!  -Каркающий смех - последнее что услышал истекающий кровью гигант. Тьма...
(с)Урфин


После небольшой утренней разминки все опять столпились у таверны, оттуда и продолжатся дальнейшие события.
То, что происходило в это время с великаном, никто не заметил. В воздухе запахло опасностью и смертью.




ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ

Третья вытащила из воды руки и обернулась на Стража, медленно надевая обратно свои перчатки.

- Да, кстати. Впопыхах, забыла поблагодарить вас за ваше умение действовать по ситуации. Спасибо. -Внезапно со стороны леса, с юга, послышался какой-то жуткий рёв. Третья быстро оглянулась в ту сторону.

- Вы слышали? - непонятно зачем спросила она у Луса, на галлюцинации это походило меньше всего,
- Еще не хватало, чтобы эта дрянь разлетелась по окрестностям и досаждала людям. Их вроде...трое было? -Пройдя мимо "маркитантки", Третья чуть заметно кивнула ей.

- Я так понимаю, вы с нами до Валенсии? - Третья остановилась там, где обронила свою сумку и принялась в ней рыться. На свет были извлечены какие-то склянки и бутылочки с жидкостями совершенно "несъедобного" цвета. Колдунья сдвинула кусок разорванной ткани с плеча и капнула на царапину одно из зелий. Зелье, соприкоснувшись с раной, зашипело и пошло пузырями, но только это и произошло. Видимых улучшений никаких. Хранитель неудовлетворенно покачала головой. «Маркитантка»  услышав странный то ли рёв, то ли вой, раздавшийся со стороны леса, оглянулась. После чего ответила колдунье, задавшей вопрос:

-Пожалуй, да. Мне кажется, что дальше будет еще веселее. -спрыгнув с коня, достала из сумки какой - то флакон и протянула его незнакомке. Заметив, что зелья колдуньи не привели к желаемому результату.

-Вот попробуй это. Фантомы не так опасны, как кажутся. Главное не паниковать. Это всего лишь мираж. Причем мираж созданный, не совсем профессионально. Твои раны не опасны. Я - Анастасса.  Можно Стасса. -сняла капюшон открывая лицо. И продолжила.

- Лесные колдуньи не совсем такие, как люди. Я знаю, что говорю. -улыбнулась и провела ладошкой по руке Третьей. Золотистые искорки пробежали от ее ладошки к руке колдуньи. Черные ниточки под кожей девушки стали исчезать.

Четвертая Хранитель смотрела на поводья в своей руке, недоумевая. Одна лошадь была "своя", а вторая - непонятно чья. Когда приближающийся топот заставил ее отвлечься и Третий Хранитель сказала:

- Поезжайте с попутчиками вперед. Я вас догоню позже. - Четвертая явно не поспевала за событиями. Раздраженно отбросив на ограду поводья "чужой" лошади, она запрыгнула в седло и пристроила мешок.
Вид у Третьей был настораживающий. Или ранена, или оглушена магией. Почему они разделяются? Третий страж еще не прошел посвящение, можно ли ему доверить безопасность хранителя? Да и "подарок судьбы" отнюдь не располагал к себе.
Она тронула сапогами бока притихшей лошади и направила ее к выезду со двора. Следовало найти "попутчика", загадочно исчезнувшего по своим загадочным делам.
"Интересно, что я должна с ним сделать? К гадалке не ходи - личность мутная. Тащить его с собой - просто безрассудно".
Мутная личность, как оказалось, уже возвращалась к трактиру... Еле удержав коняшку, которая пыталась дуром лезть по узкой дороге, Четвертая капризно махнула рукой:

- Ну и где вас носит?! Кто-то говорил про еловые столбы? Разворачивайтесь, мы едем дальше. Остальные догонят.-Когда раздался свирепый полу рёв полу рык, который разорвал окрестности... Четвертая склонила голову вслушиваясь.

- Айяй. Мне кажется, это как раз впереди по дороге. Похоже, загадки продолжаются. Самое время разобраться хотя бы с этой. - Она вздернула нос из-под надвинутого капюшона и послала лошадь мимо попутчика. Бродяга отлепился взглядом от сосудистой чёрной сетки, покрывшей руки ведьмы. Дёрнулся, когда искры беловолосой перекрыли чернильные линии, загоняя их глубже, но отвернулся, прищёлкнув досадливо пальцами.

-Надо было захватить кое чего нужное... - он шенкельнул коня, догоняя Четвёртую.
-Да, там кто то призывно рычит, непременно сгоняем посмотреть.

Когда светловолосая колдунья, сказала: «Мы едем дальше» – Стасса не дожидаясь еще одного приглашения, медленно двинулась вслед за всеми. Краем глаза заметив как нахмурился бродяга и раздраженно щелкнул пальцами. Кажется, что то ему не понравилось. «Интересно, что его так расстроило?»
***
Из дневника эльфа:

...Третий Хранитель.
Что за таинственная сила вошла в ее кровь? Черные прожилки, которые периодически проявляются у нее на руках, не дают мне покоя.  Я  уже видела такие. Видела как менялся человек. И умирал. Я знала эльфа у которого были такие же симптомы. Но эльф не умер. Хотя лучше было бы именно так. Человек не может выдержать силы черного камня вошедшего в его тело. И то, что Третий Хранитель была еще жива и боролась, говорило о том, что она избранная. Избранная, по крови. Скорее всего, она была потомком древнего рода. Но никто не должен знать об этом. Даже сама Хранитель. До поры до времени..."

Эпизод второй.

Отряд ехал по дороге в тишине, рев больше не повторялся. Скрипели голые по зимней поре деревья да каркали вездесущие вороны. Короткими зигзагами они перелетали к одной им видимой цели.
«Странно, как быстро меняется погода. Вчера моросил легкий дождичек, утро было светлым, хоть достаточно беспокойным и наполненным событиями. Что там за поворотом?» Думала Стасса, глядя  на кружащих над дорогой птиц . За поворотом путешественники увидели, к чему стремились птицы. А вот, что за тела вокруг него разобрать было совершенно невозможно.
По истоптанной разбитой дороге были разбросаны изувеченные мелкие тела, широкими полосами темнела пролитая кровь. Чуть поодаль лежал гигант в кроваво-красной луже. Судя по всему именно он издал этот крик.

- Следопыт, осмотрись кругом, - не задумываясь, скомандовал Лус, показывая на многочисленные следы, затем обернулся к женщинам,

- Вы двое, добейте раненых и соберите все ценное. Я прикрою. Долго здесь задерживаться нельзя, за воронами придут падальщики покрупнее.

« Пфф...Девочки добейте там оставшихся монстриков, а я тут постою вас прикрою...интересный приказ. От кого он нас будет прикрывать? И кого тут добивать?  Интересно где он видит в этой жиже раненых? И, что такого ценного можно тут найти?» - Эльфийка усмехнулась и подумала про себя, передразнивая стража, оставаясь в седле. Чуть в стороне.
«Впрочем, может стоит все таки посмотреть на пострадавшего в схватке? И понять, кто и за что его так?» -направила коня к лежащему мужчине. Спрыгнула и склонилась над поверженным. Стрела торчащая в его груди, никак не могла быть запущена, тем, что валялось вокруг. Значит, все таки тут был, кто то более одушевлённый..

-Похоже, что эта стрела, прилетела неожиданно. Любопытно. И кто же это его так? Такого воина, голыми руками в честном бою свалить, практически невозможно. Как думаете? - оглянулась, обращаясь к спутникам. Коснувшись стрелы, рукой в перчатке, пальчиком провела по оперению и нахмурилась. "Стрела эльфа." Но пока промолчала.

-Некого здесь добивать. - Бродяга спрыгнул с коня,и осторожно коснулся свежего месива из лохматых лапок и костей. Они на глазах рассыпались невесомым прахом. Щепотку он успел зажать, и растерев между ладонями внимательно рассмотрел.

-Стихийная нечисть,- неохотно буркнул следопыт, отряхивая руки.
Налетевший пронзительный ветер, смёл под чистую упокоённых гигантом мелких агрессоров.
Обходя беспорядочные следы чьих то лап, или когтистых копыт, размера эдак 50- го растоптанного, бродяга, оглядел сначала поверженную тушу из далека, потом подошёл и уселся на корточки рядом с раненым.
Пока беловолосая созерцала оперение стрелы он прижал указательный и средний палец к шее и уловил слабый пульс.

-А вот этого слонопотама, ещё мотыгой добивать придётся. Из вас ранами кто нибудь умеет заниматься, не валясь в обмороки? -насмешливо обратился он сразу и к Четвёртой и к новой "капюшонообладательнице". Глянув снова в перекошенное лицо он прищурился - в закатившихся глазах гиганта отразился и исчез зрачок змеи.
Поднявшись следопыт отошёл к краю дороги,выудив из грязевой лужи пудовый топор.
Который явно принадлежал ручищам отдыхающего сейчас на земле рубаки несчастливца.
Режущий край лезвия был смят и как будто изъеден кислотой.
Четвертая сидела как сидела, лишь глазами повела по облакам.

- Господин Третий страж, я понимаю, вы полны энтузиазма защищать и охранять... Но свои привычки к мародерству лучше забыть начиная отсюда. Хочу вам напомнить, что с места магического вмешательства ничего трогать не стоит. Во избежание. - Она двинулась к телу на дороге.

- ...и кстати, я не имею привычки добивать раненых. Это противоречит пути Истины. Ибо, обрывая чужую жизнь, вы не оставляете шанса судьбе. И не важно, чья это жизнь - врага или...- наклонилась над телом разглядывая гиганта:

- Госпожа эльф! Очень вас прошу, помогите. Это... друг. Нужно чтобы он выжил. - Четвертая уже слетела с коня, в спешке растрясая сумку в поисках перевязки. Третья спешилась в паре шагов от раненого гиганта. Она подошла поближе, чуть потеснив эльфийку. На её лице отразилось секундное удивление.

- Это наш знакомый ювелир-алхимик, из таверны Фрэнка. Нужно привести в чувство. Предоставляю это дело вам и вашей эльфийской магии, - Третья кивнула "маркитантке", а сама отошла к своей кобыле, принялась рыться в сумке. В процессе приподняла просторный рукав платья.

"Магия белобрысой определенно работает, но работает немного не так, как следовало бы", - подумала Третья, разглядывая уже почти затянувшиеся порезы. Нутро её никогда не обманывало: пусть эльфийка её и подлатала внешне, а внутри зараза оставалась, это Третья чувствовала каждой клеткой крови. Себя она могла вылечить - стоило только добраться до лаборатории и её гримуаров, а вот что делать со здоровяком?
Спустя пару минут безмолвных размышлений и внутренних диалогов Третья спросила:

- Ну что там? Жить будет? - Посетители таверны, скорее всего начали выползать из своих норок и объяснять непонятное самим не очень хотелось.

-Господин...следопыт, будьте добры, поверните его на бок. Боюсь мне одной не управиться. Тяжелый парень. Нужно посмотреть прошла ли стрела насквозь или наконечник застрял внутри. Надеюсь стрела прошла насквозь. - сняв перчатку, положила ладонь на край раны, там где вошла стрела.

-Нужно вытащить ее. Если он до сих пор жив, думаю ему хватит сил выкарабкаться. - достала небольшой флакон из мешочка висящего на поясе, вылила содержимое на рану. Кровь по краю древка потемнела и свернулась. Яд. Все таки еще и яд.

-Будем надеяться, что здоровяк переживет и это. - зажав рану, резко сломала древко стрелы.

- Вы говорите алхимик? Значит он знаком с ядами. Похоже, что этот ему не страшен. Судя по реакции. -все так же зажимая рану на спине ладошкой, вторую руку опустила вниз. И снова золотистые искорки пробежали от ладони к ране, уходя внутрь. Здоровяк слегка дернулся и снова затих.

-Вытаскивайте стрелу. Наконечник вышел. Можно наложить повязку... Жить будет. -оглянулась на колдунью, которая все таки нашла перевязочный материал.
-Вот только...как мы его тащить будем. Это же целая гора.

-Куда тащить? - ехидно поинтересовался бродяга, с трудом удерживая в полу сидячем положении расслабленного гиганта. Он запустил цепкие пальцы в рану и выдернул короткий зазубренный наконечник. Тёмная кровь бурно хлынула,забрызгав и его и благовоспитанную эльфийку по самую макушку.

-Замотайте бедолагу любой тряпкой, хоть куском подола,-буркнул следопыт,всё ещё не давая покоцанному ювелиру прилечь обратно на грунт,

- Он же у вас подохнет тут,без всякой истины, как с-собака дикая. - Третья извлекла из сумки вполне чистую на вид материю и протянула эльфийке.

- Будьте любезны. Перевязка - не мой профиль, - затем присела на корточки рядом с гигантом и, задумчиво вглядываясь в его лицо сообщила, скорее даже себе самой, нежели окружающим,

- Дорогу в таком состоянии даже гигант может не выдержать. Будет разумнее довезти его до трактира и оставить отлежаться хотя бы сутки. Слишком ценный кадр, чтобы вручать его жизнь случаю, - колдунья посмотрела на Четвертую и на Луса. - Четвертая будто уксуса хлебнула:

- Да что ж это такое?! Этот трактир проклятый, что ли? Эдак мы проведем тут остаток жизни и скончаемся, моя посуду у хозяинс этой забегаловки!!! - Она подскочила и в раздумье стала метаться по полю битвы.

- Ну вот что, - резко остановилась она посередине, - незачем всем туда ехать. Грузите его на мою лошадь, я потихоньку отведу ее в трактир. Тут не так далеко.

-Всем спасибо за ценные указания,- обозлился бродяга, уже чуть не растянувшийся на дороге, пытаясь удержать раненого.

Он хапнул из рук хранительницы кусок ткани и бесцеремонно сгрузил ей и эльфийской фифе мокрую тушу.

-Подержите, девицы. - Сходив до своего коня он вернулся с плоской фляжкой в руках, из которой шёл характерный летучий запах.

-Это что- саван? - буркнул следопыт, разматывая рулон Третьей, которым вполне можно было обматать всю компанию охапкой. Надрав несколько широких лент, он вымочил край одной в этаноле и вытер свои перемазанные кровью руки. Потом по выбирал из открытых ран гиганта камни, шерсть,застрявшие когти и протёр кожу вокруг от грязи.
Забинтовав как можно туже бродяга поднялся и на глаз прикинул сколько лошадиных сил понадобится доволочь пострадавшего громилу до трактира.

-Верхом он не удержится, если только привязать, как барана к седлу. Хотите спасать- ищите повозку,с такими ранами он не долго протянет. Нужно либо зашивать, либо кровь заговорить. Ну и кормить супчиком с ложечки. - Страж безучастно смотрел на медицинские манипуляции остальных, прикидывая кому в случае необходимости доверит свою шкуру. Когда встал вопрос перевозки раненого, он равнодушно бросил:

- На волокушах дотащим до ближайшего хутора, там и поищем повозку. В таверну возвращаться не стоит - там слишком много глаз и ушей, лишние вопросы нам ни к чему. Да и беспомощного там оставлять не след - оберут и прирежут.

-Фатум неодобряет безмозглого альтруизма, советую добить вашего приятеля,- упрямо заявил бродяга.

-Иначе мы получим на свои хвосты то, что его не до грызло, а они у нас и так пушистые. - Вскочив на своего гнедого он направил его к лесу, бросив на ходу:

-Вернусь через пару часов,не скучайте. -с трудом все еще удерживая гиганта, девушки молча, посмотрели в спину удаляющегося следопыта.
***

Эпизод третий.

Опираясь на резной посох, на дорогу вышел орк. Это был старый шаман. Он дал себя рассмотреть путникам, а затем медленно подошёл и сказал, обращаясь к Стассе, которая инстинктивно вскинула лук, при его появлении.

- Убери свой лук, эльфийка, я пришёл говорить. Моё имя Уртханг и я шаман местного племени. Я знаю, что произошло... Этот гигант уже не придет в себя, если останется с вами. Когда он очнется, он будет убивать тех кто окажется рядом. Я заберу его с собой, и тогда у него появится шанс. Выбор за вами...

Заложив несколько ленивых кругов, на ветку придорожного не то вяза, не то ясеня плавно опустился ворон. Потоптался немного, хлопая крыльями и выдал глубокомысленное "Кар!"
Склонив голову набок, пернатый флегматично следил за вознёй двуногих -те галдели, как стая галок по-весне и тормошили его потенциальный ужин.
Двуногие, вообще, племя шумное и суетливое, зато, где они - там всегда найдётся, чем попировать.
Люди, тем временем, самозабвенно обваливали "ужин" в грязи и, похоже, собрались его и вовсе куда-то уволочь. Нет, ну вот что за бестактность!
От возмущения ворон аж подпрыгнул на ветке. За раздраженным "Каа!" и хлопаньем крыльев почти неслышен был слабый шлепок, с которым растеклась по плечу одного из двуногих большая белая клякса.

-Нееее...ну, что такое?! Мало того, что вся в кровище, еще и ...разлетался тут. Обед ему попортили. Тьфу ты. Кыш...- смахнула с плеча кляксу "подаренную" наглым вороном.

-Все. Тащите куда хотите, хоть слониху ему найдите, хоть носилки. В любом случае ему надо отлежаться. А я пошла искать ручей. - немного подозрительно посмотрела на появившегося шамана, но опустила оружие. Скорее всего, это лучший выход из положения. Вроде орк, знал раненого. Да и перспектива встречи с очнувшимся здоровяком, не радовала.

-Пусть придет в себя под присмотром знающего лекаря. Уртханг, говорите? Вы сможете помочь этому несчастному? - поглядывая на орка, пыталась хоть немного привести себя в порядок.

-Может еще подскажите, где ближайший ручей? Вижу Вы знаете эти места. -повернулась к остальным.

-Я догоню вас. Не ждите меня. - про себя подумала:
"Лишь бы не в той стороне куда подался, этот...хм...следопыт. Хотя может и стоило бы проследить за ним. Странный он все таки."  

Лус, незаметно поднял выброшенный наконечник от поразившей великана стрелы, осмотрел его и припрятал за пазуху.
- Штучная работа, на заказ, - буркнул страж. - Наконец с довольным хмыканием, он поднял с земли второй топор великана. Оружие несомненно было парным к ранее найденному следопытом топору, обычному человеку такое годилось только в обе руки. Он любовно завернул топоры в мешковину и приторочил к своей лошади. Затем Лус вернулся к спутникам.

- Эльфийка дело говорит - великану нужно отлежаться под присмотром, в дороге он точно подохнет, да и нас задержит. А железки я приберегу до возвращения дорогого друга-ювелира, - страж уставился на Третью младенчески-чистыми глазами, ожидая ее решения.

- Или идем вместе с ним в становище к оркам, - Лус заржал собственной шутке. Третья ехидно ухмыльнулась.

- Ваш энтузиазм, Третий Страж, шепчет мне, что именно так и следовало бы поступить, - Третья подошла к Лусу и его лошади и требовательно вытянула вперед руку,

- Но у нас на то нет времени. Дайте-ка сюда топоры, - затем повернулась к Четвертой,

- Продолжайте со Стражем путь. А я составлю компанию многоуважаемому шаману, если он не против...разумеется, - Третья как-то странно глянула на шамана в ожидании ответа.

- Я заберу только гиганта и его топоры. Это важно. Человеку в моем племени рады не будут. Но ты можешь пойти следом, ведьма. К гиганту тебя не пустят, пока он не очистится или умрет. Ручей за раздвоенной пихтой левее от дороги. - Шаман сделал жест и на дороге показались еще два орка с наскоро срубленными волокушами.

- Нам нужно торопиться, его время уходит...

Страж вдоволь отсмеялся, затем небрежно бросил на руки Третьей неподъемные топоры. Внезапно глаза его стали серьезными, и он тихим голосом проговорил:

- Если ты подохнешь, Четвертая станет Третьей.- Затем он сел на коня и, подождав Четвертую, неспешным шагом поехал вдоль дороги. Четвертая наблюдала перетягивание топоров и размышляла, не приспичило ли, шаману отхватить приглянувшееся железо, а лечение истерзанного гиганта - это только для отвода глаз. Придушат там у себя в стойбище и с чистой совестью вступят в наследство. Третья, похоже, думала в том же направлении. Ну, раз она приглядит за дедушкой-мародером, Четвертая может быть спокойна.
Она тихо забралась в седло и тронула лошадь неспешным шагом
мимо стража:

- Третий страж, прошу вперед, вы же у нас защита, опора и, так сказать, щит...Ну, какой ни есть. – проезжая мимо эльфийки, добавила:
:
- Пресветлейшая, давайте поспешим до следующего жилья, где почистят ваш восхитительный плащ...
"И вот скажите мне, куда постоянно сваливает "подарочек"? Что за дела у него вечно то за углом, то в лесу?" -Четвертая незаметно провела рукой по мешку, словно проверяя, все ли на месте.

-О! И ниспошлите нам дорожные боги путь безмятежности! - Удаляющаяся по дороге фигура Четвертой патетически воздела руки к тяжелому небу.

- Бродягу ждать нечего. Он за убивцем поскакал награбленное отбирать, - тоном совершенно уверенного человека обронил Лус,

- Набыть, и вовсе не вернется. - Он бодренько двинулся вперед по дороге и озорно загорланил:

- Я в детстве парень был недюжий
- Я хреном гвозди забивал
- Я хреном бочки разбивал
- И бочку пива выпивал
- С годами хрен остепенился
- Я стал им сваи забивать
- Вот только так и не женился
- Не лез мой хрен ни в одну ***дь…

Дождавшись, когда топот копыт лошадей, её спутников и похабная песня Луса стихли вдали, Третья длинно выдохнула. То ли устало, то ли с облегчением.
***